Не доверяя даже сердцу - страница 51

– Да, стоит попробовать, – согласилась я, обдумывая все варианты.

Остальная часть пути прошла в тишине. Каждая из нас думала о своём. Нам это было нужно, и я наконец чувствовала себя самой собой рядом с близкой подругой.

Выбрав сегодня белую тонкую блузку и юбку с небольшим разрезом, я посмотрела в зеркало и решила, что образ можно завершить туфлями на невысоком каблуке. Моё физическое состояние стало лучше, и внезапно появилось желание принарядиться – такое давно не приходило мне в голову. Помню, как в первые два года после случившегося я носила только мешковатые байки и бесформенные штаны. Тогда всё, чего я хотела, – не выделяться. Но это не всегда удавалось. Мужчины всё равно пытались заговорить со мной: в магазине, банке, везде, куда я выбиралась по необходимости, ведь я почти не выходила из дома. Я стала затворницей на долгий период времени.

Понадобилось немало времени, чтобы я смогла без истерики смотреть на своё отражение в зеркале. Каждый шаг давался с трудом. Не знаю, как бы я справилась, если бы не Джорджи. Ради него я старалась изо всех сил, шаг за шагом преодолевая себя, чтобы вернуться к нормальной жизни и подарить сыну всю любовь, которую он заслуживает. Даже несмотря на то, что в груди зияла огромная дыра, именно ради него я находила в себе силы двигаться вперёд.

Потом в моей жизни появился мужчина, ставший моим хорошим другом. Тим был первым, с кем я смогла находиться в одном пространстве и даже общаться. Постепенно он разрушил стену, которую я выстроила вокруг себя. Он был рядом в самые тяжёлые моменты, когда меня накрывали панические атаки, помогал с Джорджи, но никогда не давал повода его бояться. Хотя поначалу, я его не подпускала.

Спустя три года я начала носить одежду, подчёркивающую мою фигуру, и стала спокойнее реагировать на мужчин, которые пытались заговорить со мной. Я всё ещё не отвечала взаимностью, но больше не убегала в страхе, ловя панические атаки за углом супермаркета.

С Тимом мы сблизились настолько, что я почувствовала, как начинаю влюбляться. Я знала, что он чувствует то же самое, но этого было недостаточно. Моё тело словно каменело, стоило мне ощутить тепло его рук. Страх овладевал мной, пронизывая до костей. Каждый раз, когда в голове мелькала мысль: “Вот сейчас я смогу, вот сейчас подпущу его ближе”, паническая атака накрывала меня волной, и я снова отталкивала его.

Он терпеливо ждал, молчал, всё понимал. Но после того как я сказала, что уезжаю, то услышала боль в его голосе. Он не позволил себе раскрыться перед той, кто так и не смогла впустить его в своё сердце.

– Милый, пожалуйста, нам нужно поторопиться, – сказала я, быстро собирая портфельчик Джорджи и украдкой поглядывая на сына, который с задумчивым видом ковырялся в тарелке с кашей. – Тебе не понравилась каша?

– Я просто не хочу кушать, – твёрдо ответил Джорджи, нахмурив брови.

Я вздохнула, обдумывая, как можно было бы поднять ему настроение с самого утра.

– Может быть, тогда яблочко и злаковый батончик по пути? – предложила я с лёгкой улыбкой.

Он задумался на мгновение, затем кивнул с таким серьёзным видом, что я не смогла сдержать улыбку.

По дороге в садик Джорджи, оживлённый и без следа утренней хмурости, с восторгом делился рассказами о новых друзьях и о группе по рисованию, его радость казалась настолько заразительной, что я невольно улыбнулась. Он жевал яблоко, а глаза его сияли, когда он говорил о своих рисунках – сегодня он обязательно их заберёт и покажет мне. Я почувствовала тепло разливающуюся по всему телу от того, как сильно он увлечён своим новым хобби.