– Нет.
–Тогда пусть идет и делает. Вечером не будет, велю не выписывать премию.
– Да понял я, Макар Иванович. Эскизы почти доделаны, просто…
Виктор замялся и слез с моего стола.
– Просто началось половничество к моему секретарю, – понятливо хмыкнул босс. – Свободен.
Связь прервалась.
– Приглашаю вас отобедать. Пока дракон пыхтит в своей пещере, принцесса не может выйти за ее пределы. Но, – прошептал он, подмигивая, – я готов стать рыцарем и спасти вас от огнедышащего ящера.
Захохотала в голос, аж слезы на глазах выступили.
– Это я-то принцесса? – Взрыв хохота заставил заинтересоваться шефа происходящим в приемной.
И как только он вышел, Виктор слинял, а я закусила губу, чтобы наконец-то перестать смеяться и заняться делом. Посмотрела на Макара Ивановича, и пожала плечами.
– Интересные люди на вас работают, – сумела выдавить я, открывая ежедневник.
***
Рабочий настрой пал жертвой лени к четырем часам, и я отчаянно хотела пойти в ресторан и нормально поесть. Но я сама подписалась на этот ад. Шелестящий…
Макар Иванович решил, что меня стоит проверить на вшивость. После того, как я свела все его встречи в единую таблицу, он начал гонять меня по отделам. То договор забрать-принести, то перепечатать десять писем, то обзвонить партнеров и напомнить о видеоконференции… Через месяц. Я, молча все делала, стараясь не психовать и не открывать рот.
С заданиями я шустро справлялась, но вот желудок так сказать не мог. Он журчал, и булькал. Закинулась очередной чашкой кофе и парой печенек. И чем дольше я хотела кушать, тем мерзопакостней становилось настроение. Я и сытая характером не могу похвастаться, а голодная и вовсе.
Услышала цоканье каблуков, а после увидела и обладательницу четвертого размера, широкополой шляпы и ярко-алых губ. Ее манеры походили на тех светских львиц, которые ищут богатого папика, не знают чем «е» от «ё» отличается.
– Я к Макарчику, – и голос тонкий, тошный, – сообщи ему.
Ненавижу фамильярность.
– Презервативы дать?
И нажала на красную кнопку, чтобы позвонить шефу.
– Какие презервативы? – Взвизгнула посетительница.
– Вишневые, клубничные… Банановых мало осталось. Вчера одна приходила, так они с шефом аж три штуки продырявили. Вероятно, скоро ваш ненаглядный станет папочкой. Старания должны оправдываться…
– Белова! – Рыкнуло нечто из телефона, а затем это самое взбешенное распахнуло дверь, – Вероника Николаевна потом расскажете мне, зачем столько резинок носите с собой.– Уж больно ласково прошипел Макар Иванович.
– Брат считает, что если у меня и есть секс, то только безопасный, – съехидничала я.
– Маша, ты, что тут делаешь? – мужчина перевел взгляд.
– Елозит губами по воздуху, – буркнула я и мило улыбнулась взбешенному шефу. – Кофе, чай…
– И один клубничный, – шепотом попросила Маша, а едва не расхохоталась.
Во-первых, у меня не было резинок. На работу их таскать – незачем, а дома держу одну упаковку на всякий случай. Во-вторых, Макар Иванович напоминал чайник. Еще чуть-чуть и из его носа повалит дым.
– Вероника Николаевна, позвоните охране. Пусть эту женщину выведут, а еще раз впустят – уволю всех.
– Макарчик! – Просто Мария схватила поля шляпы и загнула к лицу.
Губы сложила уточкой и захлопала глазами.
– Шеф, – позвала мужчину. – А она в курсе, что похожа на корову?
– Вас это не касается, Белова, – отрезал и скрылся в кабинете, хлопнув дверью и повернув ключ.
Я позвонила на охрану и передала все, что было сказано боссом. Маша, поняв, что Макарчик ее продинамил, решила повыть в приемной, размазывая тушь по всему лицу. Концерт стоял на весь этаж, и я, честно сказать, обалдела. Какая экспрессия! Какой талант выдавливать слезы и демонстративно сморкаться в салфетку.
