Его подкол уровня второго класса – злит и напрягает одновременно.
Он догадался и себя с юбкой сравнил или ничего не понимает и просто решил доказать мне, что даже у такого сухаря есть чувство юмора?
Тогда не мне надо свои таланты демонстрировать, а бежать прямиком к Петросяну.
– Между прочим, ты очень сильно понравился моей подруге.
– Я должен обрадоваться? – бровь Артёма приподнимается, а его взгляд устремлен на меня.
– Не знаю. Ты мне скажи.
Да чего он хочет? Я просто информацией поделилась. На эмоциях. В нормальном состоянии даже клещами из меня эти слова не вытащили бы. А тут…
Дурею, когда Козловский рядом.
– Что ты хочешь услышать?
– Ничего, – не очень убедительно бормочу я. – Судя по всему, тебя кроме работы ничего больше не интересует. А часики тикают… Или ты специально одну зелень ешь, чтобы в старости самому за водой бегать?
– Я не живу одной работой, – перебивает Козловский.
– Ну конечно. Я про Светку забыла. Ей суждено стать водоносцем?
Я же не настолько дура, чтобы забыть про его баб. Этих мартышек забыть невозможно. Они сами о себе напоминают.
– В ЗАГС меня отправляешь?
Вдох. Выдох. И еще раз, пока страшная картинка, где Козловский разрезает свадебный торт, не исчезает из головы.
– Я же не твоя мама, чтобы о внуках напоминать. Меня не заботит продолжение рода Козловских.
Господи, а дети-то здесь каким боком вылезли?
Точно каша в голове.
– Да? Раньше заботило.
Он бы еще динозавров вспомнил.
Раньше я и в Деда Мороза верила, и что?
– Тогда я была наивной дурочкой и свято верила в то, что ты тот самый принц на белом коне. Только потом дошло, что принц до меня не доехал, поэтому пришлось сначала с конем встретиться. Но серьезно, тетя Надя переживает, что ты один. Она сама как-то маме рассказывала, что у тебя на уме одна работа, а про свою жизнь ты забыл. И она ведь не ошиблась.
– Ты сейчас меня с конем сравнила? – Артём вопросительно изгибает бровь.
Пффф.
Он сам меня с собакой сравнивал.
Счет один – один.
– Ага. Принцем назвать тебя – язык больше не повернется. Детская любовь-то прошла. Вот конь – подходит. Фыркаешь постоянно. Топаешь. И зубы идеальные.
– До того, как решила стать актрисулькой, мечтала быть стоматологом? Прекращай умничать, Комиссарова. Иначе я поверю, что твои детские фантазии никуда не делись. И меньше подслушивай разговоры моей матери.
Кажется, кто-то разозлился.
Ну вот, а я ведь и не старалась. Просто разговаривала.
Отвернулся и по газам дал.
А мне теперь переживай, что этот гад на меня обиделся. И точно же обиделся. Даже не смотрит в мою сторону. Надеюсь, когда приедем, он не захочет мои вещи из окна выкинуть.
Одно меня смутило: мы нужный поворот к дому проехали. Если он меня в лес решил вывезти, то надо его предупредить, что для пикника я должна переодеться.
– Ты надумал родителям меня сдать?
Не сказать, что я этого боюсь, но… Черт! Артём не посмеет. Это же подстава, а я ничего плохого ему не сделала.
За что он так со мной?
– Куда мы? – спрашиваю в полнейшем ступоре, радуясь, что смогла сдержать себя, чтобы не начать умолять парня остановить машину и клясться, что стану божьим одуванчиком.
Хотя какой из меня одуванчик?
Еще бы один грех на душу взяла.
Пока придумывала, как выкрутиться из этой ситуации, не заметила, что машина остановилась. И не в лесу, и не на заправке.
Ресторан?
Что он задумал?
– Выходим, – командует, тут же выскакивая из машины.
А я за ним. Судя по тону, спорить – опасно для жизни. Да и не особо хотелось как-то.
