— Я ещё раз повторяю, что из этого дома никто и никуда не уйдет, пока я не позволю, — открытая угроза пробирает меня за костей.
Сейчас я уверена, что не отпустит. Мы будем все вместе задыхаться в этом доме, продолжим душить друг друга, лишь бы никто ничего не подумал. Да плевать мне на всех вокруг! Для меня главное, чтобы дочь была в безопасности.
— Я не твоя собственность, — напоминаю, сцепив руки замком под подбородком.
И так хочется сказать, чтобы на досуге почитал семейный кодекс. Да даже гражданский, учитывая ремень, подойдёт. Но в данной ситуации это будет провокацией.
— Вот как! А чья тогда? — Коля поднимается и хватает меня за запястье.
Лучшая защита, видимо, на самом деле нападение. Один болезненный рывок — мы уже стоим в гостиной.
— Ты что творишь? — спрашиваю, делая только себе больнее, потому что силы не равны.
— Ты хотела развестись? Разводимся. Алиса остаётся со мной, а ты проваливаешь из моего дома, — ставит меня перед фактом муж, продолжая тащить к выходу.
И вот тут я пятками упираюсь в паркет, потому что этот вариант меня никак не устраивает. Лучше в аду, но рядом с Алисой, чем в раю без нее.
— Что, прости? — не веря своим ушам, впиваюсь в лицо супруга удивлённым взглядом. — Что ты несёшь?
Если был показательный акт, то он затянулся. Я не верю, что Коля меня может вышвырнуть запросто из дома, при этом ещё забрать у меня Алису.
— Гулящая жена мне не нужна, Злата. Я женюсь... На умной и хозяйственной женщине, которая любит меня, а не мои деньги.
Боже, он сам хоть верит в то, что говорит? Мы добрались до точки кипения, но ребенка я не могу оставить здесь. Пусть женится хоть на ком, но не так!
— На Лиде? — зло выплёвываю я. — С которой ты мне изменяешь? А нужны ли ей дети, ты спросил?
Все мои попытки хоть как-то вырваться из этой хватки, которая превращается в мою личную агонию не из-за боли в запястье, а из-за того, что меня пытаются разлучить с дочерью, бесполезны.
— На Лиде, — подтверждает Коля, с силой сжимая локоть второй руки. — Проваливай, Злата, пока мое терпение не лопнуло.
— Ты же пожалеешь, — рычу, отталкивая мужа от себя. — Алису я с тобой не оставлю! Ты понял меня?
Не знаю, откуда у меня взялись силы, но сейчас сдерживаться я не буду. Мы перешли уже все возможные границы. А выход для меня один: забрать дочь и уехать из этого рассадника токсичности.
— О чем мне жалеть, Злата? — смеётся Коля. — О том, сколько времени я потерял?
— Хотя бы о том, что теряешь человеческий облик, — выпаливаю я, а потом прикусываю язык.
Алиса… Она не должна подобное слышать, но мы с мужем уже завелись. И пусть я сказала правду, но она мало кому нравится.
Понимаю, что сейчас впервые за всю жизнь получу пощечину, но даже не зажмуриваюсь. Смотрю прямо мужу в глаза, когда он заносит руку.
— Мамочка! — голос дочери меня выкручивает наизнанку, и мы с Колей поднимаем одновременно глаза наверх.
Муж опускает руку, но все ещё держит меня. И весь негатив, который скоплен на первом этаже, кажется, поднимается вверх.
— Бусинка, иди в комнату, — улыбаюсь я.
— Нет, Алиса, иди сюда! — тоном, не терпящим возражений, говорит Коля.
«Зачем?» — я спрашиваю одними глазами.
И вот сейчас я действительно в панике, потому что взгляд мужа затуманен и расфокусирован. Нельзя, чтобы Алиса видела его таким. Нельзя, чтобы она видела все то, что между нами происходит.
Дочка мнется, опустившись лишь на одну ступеньку, и ловит снова мой взгляд. Будто чувствует все, понимает. Но ведь так и есть — она умна не по годам, но все равно ребенок.
