– Какую? Оксану, но за нее просили, – ткнул он пальцем в потолок, будто это должно было мне что-то объяснить.
– Оксану? – изогнул я бровь, – вот ее, пожалуй, оставьте себе. Я про Иванову.
– Полину? – проблеял этот козел, потерев переносицу.
Что ж, похоже, дяде есть над чем задуматься. Мне, в сущности, было плевать. Объяснять я ему ничего не собирался, а вот солидную сумму выложить, чтобы избежать ненужных вопросов – запросто.
– Да, Иванову. Увольте ее, сегодня же.
Мещеряков встал со своего места, прошел из одного угла кабинета в другой. Его мельтешение начинало меня выводить из равновесия, хотя нет… из равновесия меня выбила сцена в этих стенах.
– Но я не могу так быстро это сделать, – развел он в итоге руками. – Она, конечно, не самый худший сотрудник. Старательная, хоть и с характером.
– Сколько? – не стал церемониться я, предпочитая сразу услышать расценки.
– Вы хотите заплатить?! Слушайте, ну это же все-таки репутация…
– Бросьте, Петр Алексеевич, вы сотрудников пачками увольняете уже на протяжении полугода. Так что одним больше – одним меньше.
– Мне непонятно такое ваше желание. Расскажете?
– Нет, – дал я твердый ответ.
Болтать лишнего точного не собирался, зачем давать пищу для пересудов. Полине, видимо, и так не сладко здесь было. Кстати, не мешало бы навести справки о ней. А ведь не изменилась практически, еще краше стала лишь.
Усмехнулся про себя, вспомнив, как раньше с ее губ слетали стоны и мое имя, когда она, царапая плечи, улетала от волн оргазма… а теперь. Теперь только в свой адрес могу услышать гадости, наверное, заслужил. Хотя отдал бы многое, чтобы вернуться в прошлое.
Мещеряков раздумывал, может, пытался прикинуть, сколько бы нулей приписать к первой цифре, потому я ему задачу облегчил. Взял со стола лист бумаги, достал ручку и аккуратно вывел сумму с шестью нулями. Глаза Петра расширились, будто он прозрел в одно мгновение и сейчас не мог поверить, что такая сумма, по сути, легко приплыла к нему в карман.
– Хорошо, я передам в отдел кадров вашу просьбу, – кивнул он, продолжая пялиться на лист бумаги.
– Деньги переведут на ваш счет, после того, как Полина получит трудовую на руки. Надеюсь, этот разговор останется между нами.
Мещеряков улыбнулся, у него едва слюна не капала от мысли, что бабки привалили. Мне-то жаль их не было. Я вообще с деньгами расставался легко, а за Иванову готов был отдать все.
Ох, зря Петр так скалился. Мне-то было не сложно представить, какой скандал последует за ее увольнением. Во-первых, Мещерякову повезет, если Полька не разворотит ему половину кабинета напоследок, во-вторых, вышестоящее по голове не погладит тоже. Но зачем ему сейчас об этом знать?! Нет, я не желал создать Полинке проблемы лишние, а вот, если бы она осталась здесь, то они наверняка были бы.
Взамен мне было что предложить ей, и я верил, что она скажет «да». Правда, сначала, вероятно, расцарапает мне физиономию.
– В каком кабинете Иванова? – прорычал, склонившись над Оксаной, или как там звали секретаршу Мещерякова.
– По-по-лина? – закивала девчонка, выпучив глаза, словно рыбка.
Мне даже стало смешно на миг, неужели я выгляжу столь устрашающе, что заставляю женщин заикаться и бледнеть.
– Да, ты будешь умницей, если скажешь мне об этом быстрее, время – деньги, – подмигнул я ей, желая поторопить.
– Прямо по коридору и налево.
– Премного благодарен, – выпрямившись, отступил я назад, позволяя малышке сделать вдох.
