– Я заболела? – хныкнула я позорно. – У меня бешенство и слюнотечение. Помнишь меня геккон укусил. Вот.
– Охерэла ты, ящерицы не переносят бешенство, двоечница. Быстро сюда. Шементом. А то уволю. Нет, сначала убью, потом уволю, – проорала трубка моего мобильника голосом начальника. Ха, убьет он меня. Напугал ветеринара бычьими яйцами. Пусть в очередь становится. – Ты вообще там что ли дритатушки попутала? Какого черта ты творишь? Леднев пса привез, сказал ты назначила. Только тебя хочит. Говорит, что если ты сейчас свою толстую задницу не приволочешь, он нашу клинику в асфальт, меня в… не важно. Но мне точно не понравится.
– Да пошел он, передайте. Задница у меня толстая? Да у него… Да он… Черномор хренов. Пусть Елизаром там командует, так и передайте. Что там у вас врачей что ли нет больше? – прорычала я, отхлебывая таки свой кофе. Облизала сливочные усы и откинулась на спинку кресла. Все, у меня выходной. С утра выпил, весь день свободен. А, ну я еще фак показала телефону и захохотала, подняв к потолку вымазанное молочной пеной лицо. Клео что-то на меня странно покосилась и полезла под кровать. Не пролезла, зло мяукнула и просто упала на бок. Моя девочка.
– Он и так все слышит, – обморочно простонал Насруллаев, прости меня господи за такие слова. – Ты на громкой связи.
– И я в ярости, – у меня чуть, как у кота из мультика, крышку не снесло от воя, который издала моя трубка. Леднев командный голос вырабатывает. Ха. Клео заметалась по комнате, и, честно говоря, я тоже с трудом удержалась от хаотичного бега по пересеченной местности.
– Опа, олень. Меня не изнасиловали вчера, кстати, вы рассроены. Никто не позарился на ваш лук. Одеваетесь вы как старпер, – икнула я. Он меня убьет. Теперь точно. Наверняка уже его цепной песик едет сюда. И я не про Льва сейчас. – Эй, вы чего там замолчали? Господин олигарх, ау.
– Это, короче, Леднева кажется сейчас расшибет что-то, – зашептал телефон голосом Парашки. – А Зайналабид побег за реанимационной аптечкой на всякий… Слушай…
– Ой, ладно, скажи я еду. Нежные все, каепц. Прямо барышни кисейные.
– Он слышит, – хмыкнула паразитка Параня. – Лар, а тик был у олигарха?
– Нет, только Буй, – рявкнула я, и нажала на кнопку отбоя. Натянула на себя лосинки леопардовые, что мне мамуля подарила на пасху, блузу цвета фуксия и косуху. Причесалась. Запихнула в пакет монтажи оленя, которые он мне вчера выделил, гад такой. И бодро напевая вышла из квартиры.
Надо тоже что ли самокат купить. А еще лучше мопед. Точно. Эти автобусы меня совсем не вдохновляют. А вот мопед. Как бы я красиво сейчас домчала до клиники, вся в дыму бы явилась. Еще бы каску купила блестючую, шарф развевающийся. Леднев бы одурел от такой красотишщи и может быть тогда бы мне Буй шею свернул не сразу и не больно. Точно, надо записать.
Достать из матраса деньги и купить мопед.
И каску.
И шарф.
Нет, тика вроде не было у ушастого носорога.
Ой. Подумаешь, какие все нежные.
– Быстро села в машину и без глупостей, – чуть не сбил меня с ног звериный рык. Буй… Вот паразиты, подстраховались. Ну и ладно. Еще лучше. хоть ноги не быть. Но я же девочка. А девочки не сразу соглашаются сесть в машину к чужим дяденька. Надо поломаться для проформы. Ну и не расслаблялись чтоб.
– Нет, я сама как-нибудь. Ножками. Что молчишь, балбес? Ты должен сказать, что такие красивые ножки нельзя сбиввать почем зря. Багажник у вас пыльный, а у меня аллергия.
