Телефон в углу снова осветился, запрыгал на полу, а я с ненавистью смотрела на него. Как же близко стоят любовь и ненависть. И как же больно переходить эту грань. Словно вырезают сердце из груди, выжигают легкие, медленно разрывают душу. Остается лишь боль. Как же я была счастлива, когда ни о чем не знала! Упасть с такой высоты сравнимо с падением в бездонную пропасть. Когда думаешь, что вот оно, дно, но проваливаешься дальше. Когда считаешь, что больнее некуда, но страдаешь еще сильнее.
— Лара?
Услышав мужской голос, я обернулась и при виде Фила, который стоял в дверях, торопливо вытерла щеки. Улыбнулась натянуто и спросила:
— Что ты здесь делаешь?
Боюсь, вопрос мой прозвучал вызывающе и грубо, но я сейчас не способна ни на что другое. Когда человеку отчаянно нестерпимо больно, он может лишь сжаться в комок и ждать, когда пройдет приступ. И лучше его в этот момент не трогать, иначе он способен причинить боль другим. Но Фил, казалось, не обиделся. Он взмахнул бумажкой и улыбнулся:
— Я сотрудников нашего центра жду. Мы решили повеселиться… — Снова заглянул в свой телефон и нахмурился: — Не понимаю, у меня написано, что они ждут меня, но тут только ты… Не подумай плохого, я рад, но…
— Дай посмотреть, — снова вытерев щеки, я протянула руку. — Ой, Фил, ты перепутал клуб, — прочитав адрес, покачала я головой. — Тебе нужно…
— Не нужно, — мягко перебил он и обрадованно улыбнулся: — Я не особо хотел идти. А ты здесь одна?
— Нет, — я махнула на дверь: — Анжела скоро вернется.
— Понятно. — Фил огляделся: — Можно я закажу себе выпить? Я так спешил, что в горле пересохло. — Прошел и, сделав заказ на экране, медленно обошел небольшую комнатку: — Я ни разу не был в караоке…
Раздался хруст, и я похолодела. Мой сотовый! Фил склонился и виновато проговорил:
— Не заметил, что тут смартфон. Это твой? Боюсь, я должен тебе новый.
— Не нужно. — Я поднялась и попыталась отобрать телефон. — Я сама способна купить…
И замерла с протянутой рукой: теперь нет. Не могу, потому что раньше Женя оплачивал счета, а я, как он и просил, “работала мамой и женой”. И вот он, крах моей “карьеры”. Уронив руку, я отступила и, опустив лицо, снова не смогла сдержать слез.
— Что-то случилось? — осторожно спросил Фил. Он усадил меня на диванчик и заглянул в глаза: — Я могу помочь?
Я молча помотала головой: не могла даже слова вымолвить, слезы душили. Да куда же провалилась Энжи?! Фил осторожно вытер мою щеку и улыбнулся:
— Ты всегда можешь обратиться ко мне, Лара.
Я всхлипнула, ощущая, как вновь подступают слезы. Нет, мне нельзя пить, это делает из меня принцессу Несмеяну. Стоило услышать доброе слово, как захотелось опереться на твердое мужское плечо. Видимо, лишившись поддержки в лице мужа, я потеряла почву под ногами. Значит ли это, что я разучилась стоять на своих ногах?
Фил снова обхватил мою кисть горячими ладонями и мягко сказал:
— Что бы ни случилось, вместе мы найдем выход. — Он старательно выговорил по-русски: — Позволь помочь тебе. Поделись своей бедой.
Я посмотрела в его глаза, не смея рассказать… Было сложно произнести даже слово, я стыдилась правды. Я ведь ни в чем не виновата, это Женя изменил мне, ему должно быть стыдно, а не мне. И смысла скрывать нет, скоро все узнают о нашем разводе, и первым будет Фил. Я решилась и выпалила:
— Я развожусь с Женей.
Сжалась в ожидании его реакции. Если, узнав это, Фил отреагирует спокойно, я попрошу его о работе. Если же нет… Буду искать ее в другом месте. Но Фил молчал.
