Стало ясно, что интима не будет. Или будет, но точно не в ближайшие полчаса, а больше пялиться на этих придурков я не выдержу.
– Тупая бездарность. – проворчал я и закашлялся.
– Зато весело. – сказала мама. – Нервы успокаивает. Молока принести?
– Не надо.
– Если хочешь, переключи.
– Ты же смотришь.
– Так, как фон. Кстати, мужчина симпатичный.
– Шутишь? Да его будто в детстве веслом по фасаду огрели.
Я снова закашлялся и взял пульт в руки.
– Вынесен на рассмотрение закон о правах мигрантов. По поводу регистрации и предоставления вида на жительство…
Я переключил. Про несчастных мигрантов не хотелось. Кое у кого сейчас тоже нет вида на жительство.
– Это только кажется, что зоопарк зимой засыпает. Но если присмотреться внимательно…
Переключил.
– Разыскивается Оленюк Ирина Ивановна тысяча девятьсот восемьдесят первого года рождения. Десятого декабря ушла из дома и не вернулась. Инвалид второй группы. Страдает расстройствами памяти…
Переключил.
Не пойми, какая серия про Гарри Поттера. Бедный очкарик метался по коридорам, привычно спасаясь от смерти под загадочную музыку и отблески огней на мрачных сводах.
Мы смотрели минуты три. Мама грызла яблоко. В день она съедала штук пять, аккуратно забывая огрызки на краю журнального столика. В последнее время она была увлечена яблочной диетой, потому что в яблоках много клетчатки, и они выводят шлаки и омолаживают организм. Я бы много чего мог ей рассказать про омоложение, но её вряд ли бы устроил метод Егора Маврина.
Переключил. Про Гарика я не хотел, потому что своими чудесами был сыт по горло.
Счастливая ведущая – волосы колечками как у овцы, водрузила на стол модель женской половой системы и принялась вещать о проблемах климакса.
– Фу. – сказали хором мы с мамой.
Переключил.
– Холодный циклон приближается с севера. В ближайшие дни ожидается порывистый ветер, возможно штормовое предупреждение. Температура воздуха ночью…
Переключил.
Лунтик прыгал по полянке. Прыгал, прыгал и допрыгался – попал фиолетовыми ногами в какую-то кучу и застрял. Бабочка, одетая в платье и сапоги (сапоги, блин!) пискляво захихикала.
А потом будут говорить, что дети придурочные. Скажут – вот в наше время…
Переключил.
По бурлящей реке рассекали на лодках люди, одетые в хаки. Они ловко орудовали вёслами, что было весьма кстати – течение тут было только держись.
Мама вырвала у меня пульт.
– Господи, да оставь ты что-нибудь или выключи. Меню ведь есть.
– Раздражаю?
– Себя пожалей. Я всё равно скоро ухожу.
– Темно на дворе. Куда тебя несёт?
– Схожу к подружке.
Ну-ну, к подружке. Впрочем, теперь мне было всё равно. Снова заломило в костях и скажи мне кто, что моя мать встречается с Мерлином Мэнсоном, я бы только рукой махнул.
– Гера, тебе надо полежать. Зря ты выполз.
– У меня пролежни скоро будут. На кой чёрт столько каналов? Смотреть вообще нечего. Да! Мам, за интернет заплати, скоро кончится…
Такая длинная фраза даром не прошла. Я сложился пополам и чуть не задохнулся в приступе кашля.
– Господи, Гера! Никуда не пойду.
– Мам, иди, а. Нормально всё. Посплю.
Мама взбила лёгкие кудряшки и поправила лимонный шарфик на груди.
– Ну ладно. Я не долго. Что тебе купить?
– Яду.
– Гера!
– Мама, ин-тер-нет!
Она ушла. Я послушал, как за дверью процокали каблуки, потом бросил пульт на ковёр, натянул плед до самого носа и закрыл глаза. Веки снова накалялись, суставы неприятно ломило. Так было каждый вечер, правда, вчера было лучше, чем позавчера – это даже огорчало.
