Они говорили об этом много раз, и каждый раз приходили к выводу, что не смогли бы удержать его. Алекс уже не ребенок – он сам может принимать решения. Вот он и принял.
Было шестое января. Уже больше пяти суток, как им ничего неизвестно о судьбе единственного сына.
Алекс обещал вернуться часам к девяти или около того. Когда он не вернулся и в одиннадцать, Елена поняла – что-то случилось. Вадим ничего такого не чувствовал и пытался успокоить жену:
– Наверняка он с Алиной. Пошел провожать и… Что ты дергаешься! Взрослый парень.
– Я не дергаюсь. Просто это на него не похоже. Он бы предупредил. Метро уже закрылось.
Елена раз за разом набирала его номер, но телефон молчал. Не было ни гудков, ни механического голоса, возвещавшего, что абонент не абонент. Автоответчик тоже не включился. Просто тишина – и все.
Беспокойство жены передалось и Вадиму. В итоге они, несмотря на поздний час, позвонили Алине, спросить, давно ли Алекс ушел от нее. Ответ прозвучал как выстрел.
– Идите к черту со своим Алексом! – выкрикнула Алина. – Ваш драгоценный сыночек – конченый урод!
«Никогда мне эта девица не нравилась», – мелькнуло в голове у Елены.
– Это не он меня бросил, а я его бросила! – неслась дальше Алина.
Тут-то и выяснилось, что они с Алексом в последний раз виделись примерно в три часа дня. Она ушла, а он остался.
– Значит, он вернулся в Зону? – Вадим вырвал телефон из рук жены. – Ты точно это видела?
Похоже, строгий мужской голос отрезвил Алину, и она ответила почти нормально.
– Да, а что…
Вадим, недослушав, оборвал звонок, хотя прежде никогда бы себе такого не позволил. Елена поняла, что он перепуган не меньше, чем она.
– Надо звонить Стасу. Наверняка Алекс с ним. Горе заливает.
Несколько коротких минут, пока они оба верили в это, была надежда на счастливый исход.
– Погодите, да он же с Алинкой ушел! – сонным голосом пробормотал лучший друг сына. – Я сам их видел. С сумками, в одежде.
Эта фраза послужила спусковым механизмом. Дальше все покатилось вниз, под гору, с каждым часом набирая обороты.
Стас сказал, что в последний раз (Боже, какое жуткое, невыносимое словосочетание, которое стало звучать все чаще и чаще) они с Романом и Ириной Копосовой видели Алекса идущим к Порталу.
– Может, он не вернулся в Зону! – предположил Вадим. – Дождался, пока Алина уйдет, и вышел вслед за ней.
Мать с отцом и Стас обзвонили всех, кого можно было: родственников, друзей, приятелей, однокурсников, бывших одноклассников, просто знакомых – никто ничего не знал, не видел, не предполагал, где может находиться Алекс.
– Это все равно ничего не значит, – с напускной уверенностью говорил Вадим жене, которую колотило от ужаса. – Сидит, может быть, в каком-то кабаке.
Но уже утром, когда они пришли в офис «Лучших путешествий», стало ясно, что ни в каком кабаке Алекса нет.
Сбежалось руководство компании, подключилась полиция. Стали искать виноватых, но винить в том, что Алекс не вернулся из Пространственной Зоны, оказалось некого. Единственный человек, который был повинен в случившемся, стал одновременно и пострадавшим.
Деятельность компании являлась абсолютно законной. Инструктаж клиентов был проведен должным образом – это зафиксировала камера наблюдения, которую, по правилам, как раз во избежание подобных случаев, обязаны носить менеджеры, инструктирующие клиентов, выходящий в Зону.
Подпись Алекса красовалась на всех сопроводительных документах. Он получил контрольный браслет, знал, как им пользоваться, а также знал, что его не рекомендуется снимать во время нахождения в Зоне.
