Раздался резкий стук в дверь, напугав меня до вздрагивания.
— Иду-иду, — заторопилась я, скорее раскрывая двери на распашку. Софья, уперев руки в боки, прищурилась.
— Все ждут только тебя. Лев начал волноваться и прислал меня за тобой, — протараторила она, врываясь напором в гостиную комнату и тут же закрывая за собой двери. — Систер, давай уже говори, в чем дело? — чуть мягче спросила Софка у меня, видя мое смятение. Я отвернулась от нее и подошла к окну, выходящего как раз в сад; Лёва ждал меня, то и дело поглядывая на швейцарские дорогущие наручные часы.
— Я не могу, — голос надломился, и я опустила глаза в пол, уставившись на свои ладошки, которыми оперлась о подоконник. — Как я скажу «да» …
— Так, что за унылое настроение, Кира?! — воскликнула Софья, подойдя ко мне и накрыв крепкими ладонями мои обнаженные плечи. — Ты приехала, а это уже победа!
— Не знаю…
Только с моих уст выскользнуло сомнение, как в гостиную без стука вломился Глеб. Ни капли не взволнованный, но глаза горели огнем. Он откашлялся, пронзительно и выжидательно посмотрев на Софью, пока та не ретировалась, оставляя меня наедине с убийцей моего спокойствия. Я молчала. И не желала заговаривать первой, хотя сердце заныло от тоски по мужчине. По его ласкам и любви, которую только он дарил мне. Каждая наша ночь значила для меня больше, чем потребность в кислороде, но, как оказалось, я была наивной девчонкой, полагающей, что такой любви суждено жить вечно.
— Кира, откажись от замужества, — твердо заявил Глеб, сунув руки в карманы идеально выкроенных под него брюк. Я ахнула, обалдев от его наглости.
— Что?! С какой стати? — с презрением прыснула ему в ответ, ощущая, как по всему телу пошла волнующая дрожь. Сжав крепко кулаки, я впилась пальцами в ладони, сквозь боль контролируя свой порыв.
— С такой, — начал Глеб, приближаясь ко мне ближе, словно хищник, наконец-то, поймавший свою добычу. В нос мигом проник аромат его духов – тех, что когда-то я подобрала для него. Вот, сволочь… ведь намерено сделал это, надушившись ими, чтобы понервировать не без того напряженные нервные струны моей израненной души. Глеб остановился в опасной близости от меня, касаясь моего подбородка и приподнимая лицо, чтобы встретиться с ним взглядом. — Кира, я все еще люблю тебя. А ты меня. Глупо сопротивляться очевидным вещам. Хватит претворятся, пряник.
Ненавидела это прозвище, потому что оно много значило для меня когда-то. Я зажмурила глаза, сопротивляясь своим чувствам, которые требовали повиноваться бывшему любовнику.
— Нет. Не надо, Глеб, — отчаянно замотала головой, отпрянув от его ласкающей мою кожу руки.
— Почему ты ушла от меня, Кира? — гортанный тон Глеба прошелся по мне вибрацией, заставив содрогнуться. Бывший мужчина смотрел пристально на меня, не выпуская из поля зрения. Я замешкалась, краем глаза заметив, что Лев уже запереживал из-за моего долгого отсутствия.
— Мне нужно идти, — игнорируя вопрос Глеба, я предприняла попытку пройти мимо него. Стацкий схватил меня за руку и резко рванул на себя. Ахнув от неожиданности, я стала выбиваться из его крепких объятий, понимая, как по ним скучала долгие полтора года. Я каждую ночь грезила о них, мечтала, чтобы вот так оно случилось, но без окраски моего негодования. — Отпусти меня, — зло зарычала, глядя в глаза мужчине.
— Ответь мне прямо сейчас, Кира: почему ты ушла от меня?
