- И что же я должна делать? – Прохожу к кровати, сажусь напротив неё, задираю подбородок и смотрю в глаза.
- Заканчивай свои дебильные игры в недотрогу. Соблазни его. Уговори дать тебе свободу. Гулять по дому, саду. Чтоб за тобой никто не ходил и не следил. Выйдешь из дома, и я тебе не то, чтобы самолёт, я тебе ракету обеспечу, лишь бы ты быстрее вылетела из моей жизни и жизни моего мужа.
13. Глава 12
- Как продвигаются наши дела? Я так понимаю, девочка до сих пор не дала нужную информацию? – Сергей Иванович крутит в руках бокал из толстого стекла, медленно, словно пытается найти в нём невидимую глазу трещинку или пылинку. В глаза мне не смотрит. Знает, что я этого не люблю. Не из-за того, что чужих взглядов боюсь. Просто терпеть не могу эти игры в стиле «кто кого сломает взглядом».
- Пока нет. Говорит, что не в курсе дел мужа, из ячейки забрала книгу, внутрь не заглядывала. Думаю, Слободский действительно её не посвящал в специфику своей работы.
- А если нет? – Не унимается. С размаху ставит стакан на стол. Бесится. Заказчик ждёт, жопа у всех горит. У Красова в первую очередь.
- Выясню. – Бросаю коротко.
- Надо её отпускать, проследить.
- Она не глупая. На дно ляжет, или смоется за бугор. Не приведёт она нас к диску. – Красов морщится, отпивает виски из бокала.
- Мне тут сказали, что ты и Слободский в одной части служили. Знали друг друга очень хорошо. Даже дружили. – Давит на меня. Справки наводил. Не доверяет. С чего бы?
Кулаки сжимаю под столом с такой силой, что кости хрустят. Терплю. Потому что мне позарез нужно, чтобы в это дело никто не лез. Потому что эта лживая сука моя и ничья больше. Как увидел её в той комнате, напуганную, уставшую, со спутанной причёской и губами в крови, в этом свадебном платье, которое она не имела права надевать, сдохнуть хотелось. Думал, всех поубиваю, а потом и её тоже. Чтоб исчезла из моей жизни навсегда. Потом отпустило. Решил, что трахну и выброшу. Диск и без неё найду. Не смог. Не хочу так. Хочу, чтоб имя моё по слогам говорила, как раньше. Чтоб стонала и скулила. Чтобы в ухо шептала «люблю», а потом кусала и зализывала раны. Не смогу. Не хватит мне одного раза. Двух не хватит, десятков, сотен, жизни не хватит. Невозможно так. Ненавидеть и желать до маразма, до судорог.
- В общем так. – Прерывает мысли Красов и хочется ему мозги из черепа выбить. – Даю тебе неделю, потом подключаюсь.
- С хера ли? Мы с тобой, Сергей Иванович, кажется, договорились год назад. Я твою дочь бешеную в узде держу, ты мне свободу действий даешь и не лезешь в мои дела. – В моменты злости всегда перехожу на ты. Красова это бесит, но он сдерживается.
- Заказчик меня трясёт, как яблоньку в саду. А мне на старости лет зачем такие радости? А, зятёк?
- На пенсию значит иди. Раз нервы шалят. – Меня этот разговор «ни о чём» начинает подбешивать. Начальник мой знает, что дела я всегда завершаю. С чего бы в этот раз он полез непонятно. Про заказчика мне пусть не вешает. У нас все они нервные и все очень торопятся. Значит, остаётся одно. Под меня кто-то роет, и это сейчас пиздец, как не вовремя.
- Внуков бы мне. Тогда можно и на пенсию. – Внезапно сводит тему не просто в другую колею, а в болото дерьма. – Как там Света моя? Когда она нас порадует?
- Когда дурь у неё из вен выйдет.
- Она что, опять? Так ты её в узде держишь? – Красов хватается за сердце, и это не представление. Дочь ему попила крови достаточно.
