Читать онлайн Ксения Каретникова - Не моя девочка

1. Пролог

 Два здоровяка на входе смотрят на меня настороженно. Но когда я сообщаю им по какому поводу и к кому я пришел, пропускают. Видимо их предупредили.

 Вхожу и практически сразу в полумраке оказываюсь. Непривычно. На улице еще светлый весенний день, а в помещении темень. Стою на месте некоторое время, не дойдя до барной стойки пары шагов, чтобы дать глазам привыкнуть к освещению.

 Зал забит людьми почти под чистую, свободных столиков мало. Играет тихая, ненавязчивая музыка. Живая, на сцене у противоположной стены музыканты сидят и даже микрофон на стойке имеется. 

 Неспеша оглядываюсь, желая подметить что за контингент в самом пафосном заведении города тусуется. Дорого-богато тут, и обстановка и шмотки на отдыхающих. Да и цены, я слышал, тут заоблачные. 

 По своей воле, просто отдохнуть, сюда я бы не пришел. Да и не пропустили бы меня, скорее всего.

 Смотрю на часы на запястье, раритетные, от деда достались, ни за что не променяю их на современный аксессуар, хоть мне и дарили такие на работе. Так и лежат себе в коробке, и ведь не передаришь их никому, они с памятной гравировкой. Ну так вот, стрелки часов показывают время – без десяти шесть. Леха велел ждать его в восемнадцать ноль-ноль у барной стойки. Я имею привычку приходить раньше, а вот мой друг детства никогда пунктуальностью не отличался, однако, по факту сегодняшняя встреча не с ним назначена, Лёшка просто обещал помочь, выступив организатором.

 Опять оглядываюсь – Лехи по близости не наблюдается. Зато у барной стойки стул освобождается. Думаю, подойти и присесть, дождаться в более удобном положении, но здесь меня как будто в плечо кто-то толкает, заставляя перевести взгляд.

 По дорожке, что ведет из центра зала, от сцены, между рядами столов, девушка идет. Нет, даже не идет, пишет. А я буквально рот открываю и, твою мать, читаю.

 Эффектная брюнетка с ногами от ушей. Может ноги такими лишь кажутся, и все дело в высоченных каблуках, ну и в платье, точнее в его разрезах. Они до талии почти. Все приглядываюсь, и как озабоченный пацан пытаюсь понять – а есть ли под этим платьем белье? 

 Платье чёрное, в блестяшках, переливается. "Опасность", – пульсирует в голове. Нет, не от самой девушки опасность исходит, а от ее образа. Слишком уж сексуально. Мужики смотрят на нее похотливо. Да так, что невольно прикрыть и защитить девчонку хочется.

 Девушка доходит до барной стойки, плавно опускается округлыми ягодицами на стул и тянется вперед, к бармену, почти ложась грудью на стойку. А грудь там не маленькая.

 Бармен ей улыбается и наливает в высокий бокал шампанского. Девушка кокетливо глоток делает, и у них с барменом завязывается разговор. Видимо настолько важный, что парень какое-то время других клиентов игнорирует. А я понимаю, что брюнетка далеко не простая клиентка.

 Все глаз от нее отвести не могу. Красивая, настолько, что нереальной кажется.

– Темыч, привет, – слышу рядом голос Лехи и перевожу на него взгляд, – пойдем, хозяин готов принять. 

 Иду за Лешкой вдоль барной стойки, все поглядывая на брюнетку. Когда мы оказываемся в узком коридоре подсобных помещений, где непривычно тихо, Леха говорит:

– Тебе вообще повезло, что он согласился с тобой лично поговорить. Если бы не я и не твое прошлое – хрен бы ты сюда попал.

 Согласно киваю, при этом продолжая про девушку в черном думать. И все-таки не сдерживаюсь, спрашиваю:

– Слушай, а что это за девочка с барменом сейчас общалась? Темноволосая, в черном платье. Работает здесь?

– Ага, работает, – фыркает Леха, а потом тише добавляет: – В ее сторону вообще не смотри. Это девочка хозяина.

2. Глава 1. Артем

Артем

 Лейтович Йонас Томасович – именно его Леха называет хозяином. И именно он сейчас сидит передо мной. 

 Несколько секунд мы молча разглядываем друг друга, не знаю, что видит он, а я вижу деньги и власть. И что из этого больше – вопрос.

 О негласном хозяине города я знаю довольно много. И от Лехи, что работает на него уже несколько лет и из уст народа – слухами, как известно, земля полнится.

 Взгляд у него, как мне и сказали, суровый, смотрит внимательно, исподлобья, глаза серые, слегка мутные. Волосы на голове отсутствуют, лысина блестит как лакированный пол под нашими ногами.

– Артем Боев, – задумчиво произносит Йонас мое имя, наконец закончив меня рассматривать и переводя взгляд на стопку бумаг, что лежат перед ним столе. – Фамилия говорящая.

 Он говорит на чисто русском, ни намёка на акцент. И вроде тон не враждебный, но мне все равно немного не комфортно. Но я этого не показываю.

– Значит, закончил местную Академию и уехал по контракту на север? – спрашивает, а я киваю. – Сколько лет там провел?

– Пять.

– В каких войсках служил?

– В ракетных, – отвечаю быстро и чётко, как будто отчитываюсь перед генералом.

– За кнопочку отвечал? – фыркает Йонас.

– Отвечал за боевую подготовку призывников.

 Лейтович сдвигает густые брови, снова смотрит в бумаги.

– Почему не продлил контракт, не остался?

– Потому что понял, что это не мое.

– Тебе потребовалось пять лет в Академии и пять лет на севере, чтобы это понять?

– Мне потребовался всего лишь год на севере, но разорвать контракт я не имел право. Большее сказать не могу. О нашей бравой армии, точнее об ее некоторых представителях, можно говорить только хорошее. 

 Он снова фыркает, пристально меня рассматривая.

– Но до капитана ты дослужился.

– Я привык делать максимум того, на что способен, – отвечаю не без усмешки. – На самом деле в воинской части произошло небольшое ЧП, мне удалось его ликвидировать, за что я и получил внеочередное звание.

– Похвально, – кивает Йонас, – я сам служил, а потом остался в своей части. Но не долго. Так что армейскую кухню тоже знаю и снаружи и изнутри.

 Делаю вид, что приятно удивлён. Но разумеется про это слышал. 

 Во время еще советского союза Лейтовича призвали отдать долг большой родине и попал он в наш славный город. У нас довольно крупная воинская часть при Военной Академии, которую я и закончил. Ну так вот, отслужил Йонас и остался здесь. Старшиной был, ну а потом кривая повела его в другую сторону.

– Почему ко мне пришел?

– Я вернулся домой четыре месяца назад, – вздыхаю, – естественно первым делом пошел работу искать. В Академию заглянул. Там мне предложили в аспирантуру пойти и преподавателем стать. Но педагог из меня точно бы вышел никудышный. Потом по друзьям походил. С теми, с кем я учился в военке, встретиться не удалось – жизнь, а точнее распределение, их раскидала по разным уголкам нашей страны. Друзья детства тоже ничем не помогли. Пошел на биржу труда, и там мне целых два варианта предложили: охранник в продуктовом и водитель такси. 

 Йонас фыркает и качает головой.

– Ясно, – произносит, – а у тебя амбиции...

– Не амбиции. А желание зарабатывать. Желательно помогая при этом людям.

 Пауза виснет. Мы опять разглядываем друг друга.

– Занимался боевыми единоборствами?

– Как вы сами сказали – у меня говорящая фамилия. Я был победителем Академии по самбо, все пять лет. На севере увлёкся боксом, непрофессионально, так, чисто для себя, мне нужен был выход негативной энергии.

 Йонас криво улыбается.

– Оружием, как я понимаю, владеешь?

– Не без этого, – киваю я.

 В дверь стучат и, не дожидаясь ответа, в небольшое помещение, похожее на кабинет, заходит Леха.

– Йонас Томасович, вы просили сообщить вам, когда ваши придут.

 В ответ хозяин заведения снисходительно кивает и отодвигает от себя бумажки.

 Леха не уходит, и в его присутствии мне становится немного спокойней.

– Что ж, – Лейтович встает с кресла, – ты мне нравишься, Артем Боев, ты чем-то напоминаешь мне меня. Да еще протекция Алексея, ему я доверяю... в общем, я беру тебя на работу, для начала на испытательный срок. 

– Спасибо, – поднимаюсь вслед за Йонасом и протягиваю ему руку. Он усмехается, но ладонь мою жмёт.

 Он идет к двери и я подмечаю в этот момент, что Йонас ниже меня ростом. Сидя, он казался мне почему-то выше, скорее из-за телосложения – здесь он меня крупней, в плечах шире.

 Из кабинета мы выходим все вместе.

– Алексей введёт тебя в курс дела, я пока тебя ему отдаю, – говорит Лейтович.  – Дальше посмотрим, что с тобой делать. Сегодня отдыхай, осмотрись. Кто знает, может ты передумаешь.

 В зале ресторана расходимся. Йонас направляется к столу, за котором сидят четверо – женщина лет сорока, молодой парень, и две девчушки, одной лет десять, а другой примерно пятнадцать.

– А это кто? – спрашиваю я у Лехи.

– А это семья хозяина: жена и дети.

– Подожди, ты же сказал, что та девочка, что у барной стойки была, его...

 Оглядываюсь, но брюнетки рядом с барменом уже не видно. Да и в зале тоже.

– Темыч, ты как маленький! Белка любовница его. Пойдем, пивка тяпнем, – Леха ведет меня к пустому столику, что не так далеко от сцены стоит.

– Белка? – переспрашиваю я, присаживаясь напротив друга.

– Ага. Бэлла она. Красивое имя и девчонка красивая. Уже лет пять хозяин с ней мутит. А раньше у него несколько любовниц одновременно было.

 Вдруг музыка на сцене перестаёт играть, свет над музыкантами слегка приглушается, а вот над микрофоном наоборот – становится ярче. А возле него та самая Бэлла стоит. 

 Музыканты затягивают мелодию, а девочка начинает петь. Про то, что любя, не отрекаются и не завтра кончается жизнь.

 Красиво.

 И она красивая. Только вот факт того, кем она на самом деле является Йонасу разочаровывает. Таких девок я не перевариваю.

3. Глава 2. Бэлла

Бэлла

 Свет бьет в глаза.

 Несколько секунд я просто не вижу, что происходит в зале. А слышу лишь музыку. Чувствую ее вибрацию. На мелодию ложатся слова, которые идут прямо из моего сердца.

 Я люблю петь.

 Это еще с детства. Уроки игры на фортепиано я не любила, руки ломало, я психовала и огрызалась. А вот сольфеджио и пение обожала. У меня есть слух, есть голос. Меццо-сопрано.

 Пою разное, под настроение. Сегодня и сейчас захотелось исполнить именно эту песню. Не то что она посвящена конкретному человеку, нет. А ситуации. Моей, жизненной.

 Наконец глаза привыкают к свету. Веду взглядом по столиками, нахожу тот, за которым сидит Йонас со своей семьей.

 Семьей. Большой, и на вид счастливой.

 Они все смотрят на меня. Пристально. На лице Йонаса лёгкое негодование, на лице Анны, его жены, едва уловимая улыбка. Она чуть наклоняется к мужу и кладет голову ему на плечо, Йонас нежным жестом гладит ее руку. И от этого мне становится больно, в сердце колет, в висках стучит и голос невольно хрипит, пару раз срывается.

 Но я беру себя и свои эмоции в руки.

– Спасибо, – произношу я в микрофон, закончив петь. Оборачиваюсь на музыкантов и киваю им в знак благодарности. А затем гордо и плавно спускаюсь со сцены.

 У столика четы Лейтовичей останавливаюсь и добродушно произношу:

– Поздравляю вас с праздником.

 У Йонаса и его жены сегодня годовщина свадьбы. Двадцать лет они вместе. Я старше их семейной жизни всего на три года. 

– Спасибо, Бэллочка, – кивает Анна. – Вы чудесно пели. Впрочем, как всегда.

– Ништяк, – соглашается с матерью Томас. – Только вот песня древняя. Исполнишь что-нибудь по-современней?

– Конечно, – улыбаюсь я старшему отпрыску Йонаса, после чего смотрю на него самого.

 Во взгляде злость. Он не любит, когда я к его семье приближаюсь. Но как тут не приблизиться? Раз уж он сам нас сталкивает на одной территории. Провоцирует. Знал же, что сегодня я выступаю. Знал же, что я их семейную идиллию увижу. Так чего тогда сейчас злостью в меня метает?