(Не) моя вина - страница 4

Когда автобус наконец подъехал к остановке напротив моего дома, я быстро выскочила на улицу и направилась к пешеходному переходу. В области рёбер завибрировало; прислушавшись, я открыла сумку и достала оттуда мобильный, где светилось имя моего парня.

– Да, – ответила я.

– Ну чё, Санек, закончила? – спросил Никита.

На его фоне было шумно. Через пару секунд в трубке послышались мужские голоса и дружный смех. Это были его товарищи по хоккейной команде. Видимо, игра прошла хорошо.

– Закончила, – сказала я чуть громче, чтобы перебить шум. – Домой бегу.

Прежде чем ступить на пешеходную дорожку, я оглянулась по сторонам в поисках машин.

– Прогуляемся? Через пятнадцать минут могу заскочить за тобой.

– Сегодня не могу, Никит, – с грустью выдохнула я. – Надо у обоих проверить домашку. К завтрашнему дню должно уже все быть готово.

– Хреново! И сколько тебе времени надо? – сквозь шум спросил он. – Я тебя увидеть хочу, Сань. Соскучился вообще-то. Сегодня Борисыч нас по льду гонял, как проклятый. Настроение паршивое.

– Прости, но я так устала за сегодняшний день. Столько всего пр…

– А завтра? – перебил Никита, не дав мне договорить.

– Завтра можно, – быстро согласилась я и сразу добавила: – Утром нужно будет зайти в универ. Встретимся на нашем месте после?

– Без проблем! – бросил Ник. – Сань, – тут же заторопился он, – меня тут Борисыч на разговор зовёт, давай тогда завтра поболтаем, ладно? Расскажешь как раз, как рабочий день прошёл.

– Хорошо, обязательно расскажу.

Попрощавшись с Никитой, я сбросила звонок и, положив обратно телефон, вытащила из маленького кармана сумки ключи от домофона. Приложив магнитную кнопку к стертой, почти ржавой поверхности, я дернула за ручку, и дверь с неприятным скрипом открылась, пропуская меня в подъезд с обшарпанной штукатуркой, где всегда пахло сигаретным дымом. Когда я нажала на подпаленную огнём зажигалки кнопку лифта, старый механизм медленно очнулся и с предсмертным воем заработал, опуская лифт на первый этаж. Спустя пару десятков секунд, дверцы передо мной разъехались, и я вошла внутрь, а затем утопила указательным пальцем цифру «четыре», которая поддалась мне только с третьей попытки.

Я вошла в квартиру и сразу же включила лампу, висящую на голом проводе под потолком. Аккуратно поставив сумку на пол, я принялась переобуваться в домашние тапочки.

– Ты, Саш? – раздался голос мамы из гостиной.

– Да, – коротко ответила я и, подхватив сумку, вошла в гостиную, где на небольшой тумбе стоял телевизор, а перед ним неподвижно сидела мама с пачкой семечек на коленях.

– Есть будешь? – спросила она и только потом подняла на меня глаза.

– Буду.

– А это у тебя откуда? – поинтересовалась мама, разглядывая меня с головы до ног, когда я проходила мимо, направляясь в свою комнату.

– Что именно? – Я обернулась.

– Юбка эта, – пояснила мама чуть громче. – Это ты что, так на работу пошла? – смутилась она. – Там у вас что, в начальстве какие-то извращенцы сидят, раз они это… – Она тут же махнула рукой в сторону юбки. – Называют порядочной одеждой? А вы, молодые наивные девки, и рады, что покороче на себя надели!

Мамины слова не задевали меня, лишь подтверждали вспыхнувшие утром опасения. Юбка действительно была короткой. Я с трудом проглотила эту мысль, прежде чем объясниться.

– Это юбка Иры. Брюки от дождя испачкались, пришлось с ней поменяться.

– И ты взяла! – с презрением фыркнула мать. – Ещё бы трусами с ней поменялась! – Ее недовольный голос заставил меня поджать губы.