Будто работники и Джон виноваты, что покупателей перестали интересовать моющие средства. Но ведь «кусок мыла на тост не намажешь». Встряску дальнего родственника мальчик воспринимал молча, но внутренне с участью бесправного не мирился. Бросая в спину родственника гневный взгляд, нашептывал: «Перетерплю. Все равно бежать некуда. А потом…». Что «потом» … Джон пока не знал.
Да ему и самому было тошно целыми днями прислушиваться к молчащему колокольчику. Как-то шлифуя мыльный брусок, Джон выстрогал кораблик. И пошло, и поехало. На прилавке появились мыльные изделия, изумляющие искусной работой. В лавку стала забегать ребятня, с любопытством рассматривая мыльную феерию. Как-то в лавку зашла и дочь еврея-трейдера, их соседа. Обойдя витрину с мыльной продукцией, девушка остановила изумляющий взгляд на мыльной бабочке.
– Красивая.
– Красивая, – тихо произнёс Джон. Признание было адресовано девушке, от которой он не мог отвести глаз.
Лучи солнца редко заглядывали в их мыльную лавку. И Джон уже прижился в окружающей серости. Даже разноцветие мыльных изделий не привносило радужного настроя. А сейчас… Будто солнце взорвалось и яркими лучами осветило помещение небольшой лавчонки. Девушка в солнечном ореоле казалась сказочной принцессой. Волосы с медным отливом, спадающие по плечам, походили на огненные всполохи. И глаза… Синие, синие, как васильки на поляне, где они паслись с Простушкой. Поглощённый красотой незнакомки, Джон стоял недвижим. Ему хотелось заговорить… но не владея ораторскими способностями, он вовсе растерялся. Краснея и переминаясь с ноги на ногу, боясь совсем впасть в бездыханное состояние, он, смущаясь, произнёс.
– Красивая.
Видимо поняв кому направлен посыл продавца, девушка улыбнулась.
– Меня зовут Клер, – в прозвучавшем представлении не было робости. Видя заторможенность юного продавца девушка спросила: – А как тебя зовут… Не получив ответа пошла к выходу.
Обернувшись уже у дверей, незнакомка окинула Джона лучезарным взглядом. И от этого взгляда у юноши загорелось внутри. Джону показалось, что образ прекрасной незнакомки явился из сказочного сновидения. Он даже невольно прикрыл глаза. Посмотрев вслед девушки, окутанной золотистой аурой, Джон, вдруг опомнившись, выкрикнул:
– Джон… Я – Джон.
На следующий день девушка снова пришла. Подойдя к витрине, она показала на бабочку.
– Я её куплю. – Бросив быстрый взгляд на Джона, Клер, отвернув край передника, достала из кармана шиллинг. Протянув Джону монету, она спросила: – А ещё будут новые фигурки…
Джон, молча, кивнул.
Джон не мог дождаться конца рабочего дня. Ему хотелось сделать такое… чтобы опять услышать восхищенные слова и увидеть небесный блеск в глазах прекрасной соседки. Эта синева обволокла его сознание, и он потерялся в ощущениях непонятных чувств, но таких прекрасных. Такого он ещё не испытывал. И Джону захотелось сотворить волшебство, от которого глаза прекрасной леди загорелись бы лучистым блеском. В этом необычном состоянии Джон стал фантазировать над мыльным бруском. Смешивая краски и помешивая мыльную стружку, он уже видел то, что в его воображении должно покорить Клер. В этот мыльный отломок он предполагал вложить свой душевный порыв, который в молчаливом созерцании расскажет о его чувствах. И вот ожидаемое творение, на которое он возлагал окрыляющие помыслы, готово. Джон замер. Изогнутые линии лепестков ажурного цветка придавали тому природное изящество. В прозрачных листочках играли разноцветные световые блики. Хрустальные капельки воска точь-в-точь напоминали утреннюю росу. И всё это создавало впечатление живости и натуральности. Казалось, цветок источает аромат. Джон бережно уложил цветок в коробочку. В душе молодого человека было волнительно и сладостно. Джона охватило незнакомое до сих пор чувство. Он из обычного подростка превратился в юношу с пылающим сердцем.
