– Это омерзительно, – сказала малышка.
– Ты о чем?
– Об этих девушках. Они выглядят омерзительно. Сначала они даже хорошенькие, но в конце… Бесформенные куски жира! Или нет, они похожи на мох, разросшийся до огромных размеров, – такие же пористые, мягкие и безжизненные.
– Ты не права, – запротестовал я, – в полных женщинах есть особое очарование.
Но она меня не слушала. Подошла к зеркалу, распахнула халат, ощупала отвисший живот и бедра.
– И я тоже омерзительна. Не понимаю, как я могла дойти до такого состояния? Это какое-то наваждение. Ты меня загипнотизировал, что ли?
Я обнял ее, прижался к ягодицам, скользнул руками за резинку трусов.
– Просто я тебя люблю и принимаю любой.
Я был уверен, что ласка ее успокоит, но она неожиданно взорвалась:
– Я больше не хочу толстеть! Я хочу остановиться! И сбросить то, что наела за последние месяцы!
Она повернулась ко мне, требовательно посмотрела в глаза:
– Я хочу, чтобы мы поженились, хочу родить ребенка. Ведь мы поженимся?
Я понял, что это начало конца. Прежних отношений уже не будет. Но нельзя показать ей, что все изменилось.
– Конечно, любимая! Мы обязательно поженимся, родим ребенка. Я буду обожать тебя в любом виде, даже если ты растолстеешь после родов. И даже если будет тройня.
Наконец-то она улыбнулась и даже игриво хохотнула:
– Не понимаю, и почему я тебя люблю?
– Я тебя гипнотизирую, ты же сама сказала.
На какое-то время наступило затишье. Я переоделся, принял душ, починил сломанную гладильную доску. Она была вылитая заботливая женушка, я примерял на себя роль отца семейства. Но когда я спросил, что готовить на ужин, она ответила:
– Мне ничего не надо, я съем йогурт.
Я все-таки приготовил баранину с черносливом и принес тарелку ей к телевизору:
– Может, соблазнишься? Один кусочек.
– Нет-нет, – она схватила свой йогурт, – я твердо решила худеть.
Не отрываясь от сериала, она в один присест уничтожила йогурт. И даже не подозревала, что только что подписала себе смертный приговор.
Прошло две недели, как я не ем мясо. Сегодня утром я встала на весы и с удивлением отметила: вес не изменился. Ну, триста граммов, которые мне удалось сбросить, я не считаю. Ничего не понимаю, где же обещанное похудение?
В расстроенных чувствах я стала собираться на работу. Телефон зазвонил, когда я уже стояла в дверях. Взглянув на всякий случай в зеркало, я вернулась в гостиную и сняла трубку.
– Люся, спаси, умоляю! Артур хочет меня убить! Я в избушке Бабы-Яги. За окном крякают утки…
На этом связь прервалась. Я изумленно уставилась на аппарат. Что это было?! Может, у меня от отсутствия мяса уже начались слуховые галлюцинации? Я посмотрела журнал регистрации входящих звонков, чтобы удостовериться, что в 8 часов 18 минут был принят звонок от Варвары Поликарповой. Однако я не узнала голос подруги, уж слишком она частила. Но кто еще мог упоминать Артура? Только Варька.
Я набрала ее мобильный номер, потом домашний – никто не подходил к телефону. Хм, странно.
Я не виделась с Варей с того самого дня, когда она нахамила мне в кафе. Подруга не искала встречи, я, признаюсь, тоже. Зачем мешать чужому счастью? И вот теперь Артур хочет ее убить, причем в избушке Бабы-Яги, да еще крякают какие-то утки… Может, и не утки вовсе, а гуси-лебеди? Уж не розыгрыш ли это?!
Весь рабочий день я просидела как на иголках. Через каждые полчаса звонила Варваре – она по-прежнему не брала трубку. Я поняла, что не вынесу неизвестности, и поехала в Кузьминки, на улицу Юных Ленинцев.
