Я выхожу из машины и подхватываю дочку на руки.
– Кэти-кексик! – чмокаю я ее в щеку. От нее пахнет персиками и мороженым.
– Папочка! – верещит Кэти. – Что вы тут делаете? Бабушка сказала, вы будете праздновать. Привет, мамуля!
Эйми тоже подходит к нам. Она целует Кэти и хмурится в мою сторону.
– И что именно мы празднуем?
– Ну-у-у…
– Это как-то связано с теми планами на ужин, которые внезапно отменились?
– Очень может быть, – несколько туманно отвечаю я.
– Расскажи нам, папа! Ну же! – Кэти обнимает меня за шею.
Что ж, первая часть моих планов и правда не задалась. Но может, нам с Эйми еще удастся спасти вечер?
– Мне позвонили из National Geographic. Они отправляют меня в командировку.
Эйми смотрит на меня круглыми от изумления глазами.
– Ян, но это же здорово!
– Здорово – не то слово. – Лицо у меня расплывается в улыбке.
– Класс, папуля!
– Я так рада за тебя.
Именно этой реакции я ждал с самого начала.
– Для меня это и правда очень важно.
– Не только для тебя. Для всех нас. И ты собирался ехать домой, ни словом не обмолвившись об этом?
– Ну… – Я спускаю Кэти с рук, и она в восторге носится вокруг нас с Эйми. В дверях дома появляется еще одна фигура.
– А вы что тут делаете? Неужто поругались? – Кэтрин спускается к нам по ступенькам террасы. – Будьте паиньками и отправляйтесь ужинать.
Я прячу довольную улыбку. Признаться, я не против такого вмешательства. Счастье еще, что родителям Эйми есть до нас дело. Хотел бы я сказать то же самое про своих.
Эйми крепко обнимает мать.
– Уже едем.
– Прекрасно. Отдохните в свое удовольствие. А Кэти переночует у нас. – Кэтрин берет внучку за руку.
– Где мы ужинаем? – спрашивает у меня Эйми.
– «Ла Фондю».
Эйми задумчиво скользит взглядом по моей фигуре.
– Так вот почему ты решил приодеться.
Верно. Я и правда сменил привычные джинсы и футболку на более стильный наряд. Стильный и сексуальный. Я даже пригладил волосы, хотя одна непослушная прядь продолжает падать мне на лоб.
– Нам надо быть в ресторане через двадцать минут.
– Так что же мы тут стоим? – Эйми решительно направляется к машине.
– Вот и я о том же. – Кэтрин машет нам на прощание, и вместе с Кэти они уходят домой.
Я тоже забираюсь в машину.
– Что ж, пора подкрепиться.
В скором времени мы останавливаемся у ресторана, и я поворачиваюсь к Эйми. Внимательно всматриваюсь в ее лицо. За время поездки она успела немного подкраситься. Ни за что не скажешь, что Джеймс – этот мерзавец – заставил ее плакать.
– Уверена, что хочешь посидеть в ресторане? Мы могли бы заказать кое-что из еды и спокойно поужинать дома.
Джеймс вынудил Эйми вспомнить один из самых тяжелых дней в ее жизни. И я вовсе не хочу, чтобы она усилием воли натягивала на себя улыбку и делала вид, что все в порядке, если в действительности ей хочется только одного – уютно устроиться на диване с коробкой пиццы. Само собой, это не уменьшит моего желания выследить Джеймса и как следует врезать ему.
Эйми смотрит на меня с долей нерешительности, но затем улыбается.
– Уверена, – говорит она. И тут же, заметив недоверие на моем лице, повторяет с большей энергией:
– Я уверена. Пойдем поужинаем. Про Джеймса и мой день мы поговорим позже. Сейчас мне больше хочется послушать про твою поездку в Испанию.
Я вспоминаю о том, что Эйми хотела сказать мне перед тем, как мы приехали к ее родителям. Интересно, что нужно Джеймсу от меня? Мне очень хочется спросить ее об этом, но я не желаю тянуть Джеймса за наш столик. Сегодняшний вечер – только для нас.
