В этот момент у Димы зазвонил телефон. Он извинился, сказал, что это папа. Ответил, затем вышел. Понёс ключи от машины. Вернувшись, положил руки мне на лицо, поцеловал в лоб, улыбнулся и стал садиться поудобнее. Давая понять, что готов слушать дальше.
– Он его принял. И обещал не пить. Дальше последовали две недели счастья. В доме не было выпивки, и он всегда был трезв. Мы даже гуляли и общались друг с другом как раньше. И я думала, что проблема решилась. Если бы не случай… А три года назад у меня случилась задержка. Я нервничала, но была счастлива. Мы оба с нетерпением ждали результата теста, который, конечно, был положительный. Он был так счастлив, что побежал в магазин, купил букет цветов.
Я уже практически не могла сдерживать слез. Они по одной, скатывались вниз по щекам. А Дима держал меня за руку, давая понять, что он рядом и вовсе не настаивает на продолжении рассказа.
– Даш, если что, ты скажи. И можешь больше не рассказывать. Я всё пойму.
Я посмотрела в его глаза и поняла, что теперь мне надо рассказать всё. Мне просто необходимо выплеснуть эту боль. Поэтому я просто продолжила.
– Моё счастье длилось недолго. Около двух недель, он ходил счастливый и выбирал имена. В тот день, когда всё началось, мы должны были ехать на день рождения его друга. Но утром я почувствовала себя плохо, и мы решили, что поедет он один. Сначала он постоянно писал, спрашивал про моё самочувствие. А потом пропал. В 22 часа я ему написала, но он не ответил. Через час решила позвонить, но он вообще оказался недоступен. В итоге он приполз домой в два часа ночи. Был пьян. Сказал, что рассказал друзьям нашу новость и поэтому так вышло. Просил прощения, мол это не повторится. На следующий день я поехала к родителям и осталась там с ночёвкой. Приехав домой, я обнаружила его спящим. Он был уже пьян. И… судя по банкам, пил он с момента моего отъезда. Так продолжалось неделю. Последней каплей стала его ревнивая истерика на ровном месте. Он решил, что я флиртую на работе и предположил, что я его обманываю и ребёнок вовсе не его.
Я уже не могла сдерживать слезы. Они текли не переставая. Но оттого, что я рассказывала, мне как будто становилось легче. Я хотела говорить и говорить… я хотела выкинуть эту боль из себя.
– После такого его заявления, я развернулась и ушла. Всё тогда было как в тумане. Хотелось убежать, потерять память, умереть в конце концов. Я смутно помню, что делала. Сначала сидела в кафе. Выпила банку пива.
– Выпила пива?
– Не смотри на меня так. Я знаю, что была беременна, но тогда я об этом меньше всего думала. Я вообще плохо соображала. Просидев часа два в кафе, я ушла оттуда. Я ходила по району. Много ходила. Было холодно, но домой я не хотела. Я вернулась под утро. Часов в пять. В этот день, я собрала вещи и уехала к маме. Неделю я чувствовала себя неважно. А потом меня увезли на скорой. У меня была угроза выкидыша. Через неделю меня выписали. Я приехала домой. Всё было хорошо, пока не позвонил он. Он снова устроил скандал, и меня с болями опять увезли на скорой. И этой ночью я потеряла ребёнка. Не смогли сохранить…
– Оооо, Даша… Ты прости меня. Прости, что я вернул тебя в это время. Я не знал и даже не мог подумать…
Он прижимал меня к себе. Нежно теребил мои волосы. А я только теперь поняла, как тяжело мне было носить это всё в себе. И вместе со слезами уходила вся тяжесть воспоминаний.
