– Как ты ее свел? Лазером? – проигнорировав ответ, продолжила она. Алиса глянула на его отражение в зеркале заднего вида, но тут же отвела глаза: было неприятно, как-то неправильно на него смотреть, быть в одной машине, мирно сосуществовать. Он промолчал, включил правый поворотник и плавно остановился.
Егор отстегнул ремень безопасности, убавил музыку почти на ноль и развернулся к ней, левой рукой взявшись за верх спинки переднего кресла. Алиса невольно вжалась в сиденье, дыхание прервалось. Она хлопала испуганными глазами и молчала – не смогла ничего сказать.
– Слушайте, Алиса Андреевна, – начал он серьезно, – я вас вижу в первый раз в жизни, не считая фото, которое стоит на столе у вашего отца в офисе, конечно. И я здесь исключительно для того, чтобы вас охранять, даже ценой своей жизни, если придется. Потому что это моя работа. И мне было бы проще выполнять эту работу, если бы вы мне доверяли. Так же как ваш отец. Я не знаю, что с вами произошло, и в чем вы там меня обвиняете, но я к этому не имею никакого отношения, можете быть спокойны.
Он выдохнул и замолчал, глядя на Алису.
«Ждешь ответа? Извинений? Чего ты так смотришь?»
Она несколько секунд переваривала сказанное и собиралась с духом, чтобы ответить твердо.
– Поехали уже, – в итоге хрипло выдавила Алиса и, прочистив горло, отвела взгляд от своего водителя. Тот кивнул, вернулся на место и вырулил обратно на дорогу, прибавил музыку.
Алисе стало стыдно.
«Серьезно? Тебе стыдно? Он же врет! Или… Ну, конечно, он врет! Я же не дура. Я все помню. И это не может быть совпадением.»
Но если он врет, тогда зачем он здесь? Зачем бы ему соваться в осиное гнездо, где его ищут уже пять лет? Его и всех тех, кто с ним был тогда. Он ведь предполагал, что она узнает его. Ну, свел татуировку, ну и что?
«Ничего, ты когда-нибудь проколешься, уж я постараюсь тебя вычислить.»
Портрет! Алиса подскочила на месте от собственной мысли, а сердце забилось как пойманная птица в ладони. Она ведь написала его портрет вместо того, чтобы составить фоторобот! Тогда в полиции, точно! Нужно сказать отцу, чтобы он его достал, он должен быть у следователя. Получит портрет и скажет отцу это сладкое «я же говорила». Вот, мол, полюбуйся, а ты видел своего начальника охраны в молодости? Нет? Так вот же он, на картинке!
И вот, Алиса уже видит этот, словно бы, трейлер к фильму: козла скручивают охранники, валят на пол вниз лицом, прямо в грязь… приезжает полиция… он сидит на скамье подсудимых, а Алиса показывает на него пальцем, давая показания… судья бьет молотком, и его уводят в наручниках. Стоп.
Стук молотка прозвучал в реальности? Алиса очнулась и поняла, что это был щелчок захлопнувшейся двери водителя, и посмотрела в окно. Ее двор. Приехали.
Егор любезно открыл девушке дверь автомобиля.
«Попробуй еще руку подай, гребаный джентльмен – отгрызу.»
– Будь здесь, я сама схожу.
– По-моему, мы все обсудили. Я иду с вами.
– Не знаю, что ты там обсудил. Я сказала, что иду одна.
– У меня приказ.
Егор нажал на кнопку брелка, не отрывая взгляда от Алисы. БМВ пикнул, моргнув фарами. В этот момент у девушки зазвонил телефон, и она запнулась не успев сказать ответное «так у меня другой приказ, козлина».
– Плевать, – бросила Алиса и пошла в сторону подъезда, ответив на звонок. Егор двинулся за ней.
Отец сообщил, что прошел регистрацию на рейс, спросил, как у нее дела. Они поболтали минуту, отец пообещал позвонить по прилету. Они попрощались, так как пора было заходить в лифт.
