( Не) пара для альф - страница 38

Я завороженно смотрела на огонь и тени, что он сейчас отбрасывал на пол.

— Ты ешь, пожалуйста, — он сел в кресло рядом.

Молча взяла первую миску, принюхалась, рыбный суп. Следом шла картошка с котлеткой, салат, и неожиданно компот.

— Спасибо, вкусно. Ты меня почему кормишь? Продуктов много, могла бы и приготовить, — вытянула ноги к огню и взяла чашку с фруктами.

— Ты сейчас болеешь, слабая, много спишь, — он покачал головой.

— Мне кажется, это просто адаптация, все же я так долго пробыла в больнице. Там было все просто, процедуры, еда, отдых. Теперь же все время какая-то суета. Все время что-то происходит. Мне даже кажется, может, это сон, и я еще до сих пор под препаратами.

Взяв ломтик апельсина, посмотрела на свет через него.

— Нет, тебе это не снится. Все вполне серьезно. Ты тут живешь, и я думаю, теперь все в твоей жизни будет по-другому.

— Да у меня уже все по-другому и все воспринимается, как бред! — рассмеялась я. Правда, смех вышел каким-то неестественным.

— Да это понятно, — он вдохнул воздух очень громко, как будто хотел что-то еще добавить, но не стал.

— И еще я совершенно не помню, почему я оказалась в больнице. Словно я забыла, кусок моей жизни, — сказала это с какой-то горечью.

— Не помнишь, значит, и не нужно помнить, — не согласился Артур.

— Но в моей жизни что-то произошло… Она всегда была размеренна и без каких-либо происшествий. Что могло произойти такого, что у меня случился нервный срыв?..

— Мне пора, завтра вернусь. Земля окончательно подсохнет и можно будет начать реконструкцию сарая, — он поднялся и наклонился надо мной. Я вжалась в кресло, не понимая, что он хочет сделать.

— Я только соберу посуду, — опять вздохнул он. Я кивнула и поставила пустую миску из-под фруктов на стол.

Он же быстро сложил всю посуду и, не прощаясь, вышел. Словно бежал…

13. Глава 13

Встала и пошла в кабинет. Сев за письменный стол, я подвинула к себе листы бумаги и начала рисовать мягким грифельным карандашом, подтирая штрихи подушечками пальцев. Закончив, я поняла, что нарисовала Артура, смотрящего мне в душу, да, именно туда. Его взгляд говорил о внутренней боли, о каких-то мучениях его души.

Я погладила его лицо, словно пыталась стереть складку между бровей. Пошла на кухню, заодно покормила Прошку, нагрела и заварила себе чай, и снова вернулась в кабинет. Карандаш пришлось подточить, я его стерла, рисуя в первый раз. Положив чистый лист перед собой и карандаш, взяла чашку в руки и, отпивая чай, гипнотизировала бумагу, представляя себе, что я сейчас буду рисовать.

Поставив чашку, взяла грифель в руки и, потерев его пальцами, раскрошила на лист несколько осколков. Подушечкой начала размазывать серую крошку, уже явственно делая набросок волка Станислава. Животное с какой-то злостью смотрело на меня, обвиняя в чем-то.

— Вот так, — отшвырнула от себя лист, — и за что, хотелось бы знать? — спрашивала непонятно у кого.

За не прикрытым жалюзи окном была поздняя ночь. Хотя какая ночь, если край небосвода уже начал светлеть. Я потерла уставшие глаза тыльной стороной ладони, чтобы не испачкать, и ушла мыть руки.

Выйдя из ванной, стянула с себя носки и халат, ложась в кровать в штанах и футболке. Натянула на себя теплое одеяло и, свернувшись калачиком, уснула тяжелым сном.

«Я точно знаю, что лечу над морем, и что я очень устала. Воды было много, она была с пенными барашками и, ей не было конца. У меня был свой путь, я стремилась куда-то, это было очень важно. Силы подходили к концу, и я начала снижаться, уже просто планируя на крыльях. Потоки воздуха были крайне слабы и едва держали меня. Когда я уже почти достигла воды, понимая, что все, это конец, меня подхватила большая ладонь буквально над самой водой. Мне оставалось только распластаться в полном бессилии.