– Тише-тише, – Люба засмеялась ещё громче, закидывая голову назад.
– Пацан будет! Я это точно знаю! – Мишка поставил жену на ноги.
– Чего разорались? – Нюра прибежала на шум.
– Мам! Малыш зашевелился! – возбуждённая эмоциями, Люба взяла руку матери и хотела также приложить к животу, чтобы мама почувствовала будущего малыша.
– Велика радость, – Нюра одёрнула руку и продолжила грубым голосом. – Лучше бы думали, как по счетам платить… Да какие из вас родители, если уж даже жилья своего не заимели…
Люба присела на стул в расстроенных чувствах.
– Завтра сантехник придёт! Платить нечем, а мужчины у нас в доме, как видится, нет! Уж будьте любезны найти денег к обеду! – послышался голос Нюры из комнаты.
– Что починить надо? – удивился Мишка, глядя на жену.
– Да не знаю я. Вроде как всё в порядке, ничего не течёт, – Люба развела руками.
***
Стоя на рынке на своём рабочем месте, Люба чувствовала, как мороз пробирается под телогрейку и в варежки. Девушка постоянно дышала на замёрзшие пальцы, пытаясь согреть их.
– Ну, здравствуй, Люба, – к столу подошёл хозяин точки. – Ну, как тут у нас дела?
– Потихоньку, – Люба улыбнулась приветливо и вытащила из-под весов тетрадку.
Хозяин внимательно изучил записи и пристально посмотрел на продавщицу.
– Ну что же, Любушка, всё правильно, всё хорошо… – мужчина смотрел прямо в глаза.
Любе стало не по себе. Она вытерла нос варежкой и спрятала руки в карманы.
– Ты только не обижайся на нас, но придётся расстаться, – наконец-то произнёс хозяин.
– Что-то не так? У меня здесь не может быть ошибки. Всё тютелька в тютельку, – растерялась Люба, услышав такие слова.
– Да нет, здесь действительно всё чин по чину, но… – мужчина взглянул на телогрейку в районе живота. – В положении ты, а нам рисковать никак нельзя. Вот ты сама подумай: такие морозы сейчас начнутся – вдруг что с тобой случись… Время – деньги, каждый час на счету… Нет, ты продавец, конечно, хороший, умный, быстро всему обучилась. Но, по-человечески, куда тебе в твоём положении на улице стоять? Ты же совсем молоденькая. Тебе сейчас себя беречь нужно.
Люба получила расчёт и поехала домой.
Нюра встретила дочь с очередным набором ругательств.
Декабрь. Канун Нового года.
Люба суетилась в кухне, готовясь к завтрашнему празднику. Отварив заранее овощи, девушка принялась их чистить и нарезать для салатов.
– А колбасы-то докторской купили, как кот наплакал, – Нюра отрезала себе кусок колбаски и положила его в рот. – На меня рассчитывали? Ну уж не-ет…
– На что хватило, то и купили, – ответила Люба, не обращая внимание на мать.
– Винегрет не забудь приготовить. Я его с детства люблю, – дожёвывая кусок докторской, дала наказ Нюра. – А твой где?
– Смена у него сегодня, обещал прийти пораньше.
– Я смотрю, нравится тебе в дурах ходить, – Нюра открыла холодильник, чтобы полакомиться ещё чем-нибудь вкусненьким.
– Я ему верю, – сквозь зубы проговорила девушка, перекладывая в салатницу кубики из овощей.
– И в кого ты только такая? – крутила в руках пачку крабовых палочек.
Но Миша не пришёл домой, как и обещал, пораньше. До полуночи просидела Люба у окошка, дожидаясь возвращения мужа.
«Неужели мама права? – уставившись в окно, девушка перебирала варианты. – А вдруг он с другой?»
В голове Любы проявились образы от волнения. Она вдруг ясно увидела, как чужая женщина жарко целует в губы Мишу.
– Да что же это? Мой Мишка не такой… – встала со стула Люба, взглянув на часы. – Половина первого… Господи, пусть с ним будет всё в порядке! Я всё, что угодно приму, лишь бы мой Миша был живой!
