– Проходите.
Девушка вошла в квартиру, закатывая коляску. В кухне сидела зарёванная Нюра, напротив неё сидел второй мужчина и что-то записывал в тетрадь.
– Мам, а что происходит? – взяла на руки Костика Люба.
– Ничего хорошего, – расстроенная мать поправила на груди халат и отвернулась.
Люба накормила сына и положила в кроватку, сунув в рот мальчика пустышку.
– Любка! – крикнула из кухни Нюра. – Иди сюда!
Люба вышла из комнаты. Мужчины в форме уже покинули квартиру, прихватив с собой какие-то вещи Андрея.
– Расскажешь, что здесь делал милиционер? – присела девушка на стул.
– Ой… – Нюра покачала головой и вздохнула. – Ошиблась я, ой, как ошиблась… Ищут его…
– Кого ищут-то?
– Постояльца нашего. Аферистом оказался… Каким-то чёрным риелтором.
– Это те, кто обманом чужие квартиры присваивают.
– Да, именно так милиционер мне и сказал, – Нюра чувствовала себя скверно. – Столько месяцев у нас жил, а даже виду не показывал… Любка, а ведь я ему поверила…
– Его материальному состоянию ты поверила.
– Не дерзи! – выкрикнула Нюра. – Каждый может ошибиться!
Люба промолчала, чтобы не разозлить мать ещё сильнее.
Конец июня.
Люба гуляла с сыном по двору, пытаясь уложить его спать. Костик ни в какую не хотел укладываться, хватался ручками за края коляски и что-то выкрикивал, нахмурив брови.
– Непоседа, – Люба приподняла заднюю спинку и оставила сына в полусидячем положении. – Спать совсем не хочешь? Ну, пойдём тогда за молоком.
– Люба! – девушку окликнул знакомый мужской голос.
Люба обернулась. Быстрым шагом к ней спешил сосед с первого этажа Владислав.
– Был у Вас, но никто не открыл. Здравствуйте.
– Добрый день, – Люба улыбнулась.
– А это у нас кто? – наклонился к мальчику и цокнул языком. – Как зовут?
Мальчишка нахмурил брови ещё сильнее и вытянул вперёд губы, разглядывая чужого дядьку.
– У-у, какой грозный, – хихикнул мужчина и посмотрел на Любу.
– В общем, я чего приходил… – Влад вытащил из кармана джинс сложенный вдвое листок бумаги. – Вот, здесь адрес, где временно проживает ваш муж.
У Любы заблестели глаза. Она взяла листочек и развернула.
– Как? – сморщила лоб. – Подождите, а это точно он?
– Конечно, могут быть совпадения, но мой друг всё перепроверил несколько раз.
– А кто ваш друг?
– В общем, он из органов… – было заметно, что Влад не хочет поднимать эту тему.
– Странно… Мне говорили, что он уехал на север…
– Ну, мало ли, что могло произойти, – улыбнулся сосед и вновь взглянул на мальчишку. – Мне идти нужно. Всего Вам доброго.
– Спасибо! – крикнула Люба уходящему мужчине.
– Было бы за что! – обернулся Влад.
– Ну, вот и погуляли… – Люба резко развернула коляску и поспешила домой. Ей не терпелось написать письмо мужу. Внутри всё сжалось от волнения и злости. Она почувствовала одновременно и радость, и недоумение. Как так получается, что любящий муж пропадает столько времени и не даёт о себе знать, а какой-то посторонний человек находит адрес всего за пару недель. Значит ли это, что Миша разлюбил? Тогда почему прячется? Почему не даёт развода? Почему он вообще молчит? Ну, как так можно? Тем более у него растёт сын, которого он так желал и никогда не видел. Какая-то странная и абсурдная ситуация сложилась.
Люба вошла в квартиру, поместила сына в кроватку и присела за кухонным столом. Ещё раз взглянула на записку и, прежде чем что-то писать, решила для начала успокоиться. Девушка обдумывала, какой же текст она изложит в письме. С чего начать? Ругать? Обвинить во всех грехах, а потом рассказать, как сильно его любишь? Нет, глупо. А может быть, сначала излить душу, а потом уже выяснять отношения? В голове Любы всё смешалось. С одной стороны – чувства тоски нахлынули с новой силой, а с другой – обида за столь долгую неизвестность и тишину со стороны мужа не давала покоя. Любе захотелось поделиться с матерью радостной новостью, но тут же она сама себя укорила в том, что ищет материнских упрёков на свою голову. Мама не сможет не съязвить по этому поводу, она просто-напросто начнёт насмехаться, и поддержки от неё не увидишь, это уж точно. Она никогда не имела ни малейшего желания хоть как-то поддержать собственную дочь, не говоря уже о добром слове и ласке.
