В один из погожих вечерков, спустившихся на город в самой середине июля, после окончания нелёгкого дня (в этот раз ей пришлось обслужить сразу шесть человек, что случалось нечасто) Тагиева, переодевшись в обычные шмотки, возвращалась пешком, пожелав чуть-чуть прогуляться – восстановить деви́чьи силы, растраченные в период нелёгкой «работы». Рабочий поселок всегда славился бесчисленным множеством захолустных проулков, глухих закоулков и пустынных лесопосадок. Так вот, следуя по одному такому, изрядно заросшему зелёному коридору, Азмира беспечно перебирала несравненными ножками, мысленно предаваясь всё тем же насущным мечтаниям. Как и все последнее время, она думала о бывшем возлюбленном, бессовестно оставившем ее, едва лишь раскрылась ужасная, страшная тайна. «"Мерзкий слизняк", – думала она, недружелюбно вспоминая Андрея, – а ведь и я полюбила тебя невиданно сильно. Да, соглашусь, сначала я просто хотела тебя использовать, чтобы обрести настоящую половую свободу и чтобы навсегда распрощаться с похотливой, распущенной жизнью, но потом и сама не заметила, как начала испытывать к тебе трепетные, теплые чувства. С тех пор много-многое изменилось, но я все равно не смогла бы жить по-другому: злая, безжалостная судьба заставила меня пойти по грязной, распутной дороге, не оставив никакого иного выбора. Ах! Если бы я только росла в нормальной, счастливой семье, то все могло бы произойти совсем не так, и тогда от меня ни за что бы не отвернулся любимый молодой человек… Хм, интересно было знать: где он сейчас?»
Одна-одинёшенька продвигаясь по скрытой аллее и оставаясь наедине с печальными, скорбными мыслями, прекрасная девушка даже не полагала, что Андрей переживает ничуть не меньше и что он страшно мается из-за унизительного поступка, оказавшегося недостойным истинного мужчины. Действительно, стыдливый парень прекрасно осознавал, что поступил как последний предатель, вначале заполоскав несчастной красавице голову, а затем отстранившись, чуть только узнал о теневой стороне порочного заработка, – он так легко поддался на грозные угрозы папы-полковника?! «Ведь не она же первая ко мне подошла, – изнутри его терзали совестливые мучения, – я сам долгое время добивался от нее хоть какого-нибудь малюсенького внимания. А сам? Когда у меня всё почти получилось, я, последний мерзавец, позорно струсил и, как склизкая улитка, спрятался в раковину. Между прочим, моё непристойное поведение недостойно будущего офицера полиции, ведь если я начинаю с подлого предательства и бессовестного обмана, то что из меня в итоге получится?» То были невесёлые мысли, касавшиеся стыдливого чувства; но были еще и муки душевные, которые также не оставляли бесчестного, но страшно влюблённого человека. «А кроме того, – продолжал он страстные размышления, – я люблю ее практически безгранично, в связи с чем вполне отчётливо понимаю, что жить без нее я попросту не смогу… Даже не представляю?! Сможет ли, после неизгладимого позора и нравственной низости, она когда-нибудь даровать мне милостивое прощение?» Грустные, самокритичные размышления не давали молодому курсанту никакого покоя; в результате он кое-как, с огромным трудом, сдавал назначенные экзамены, заработав лишь самые низкие баллы. Вместе с тем, в силу болезненной нерешительности, он никак не мог набраться должного мужества и первым подойти к желанной возлюбленной, чтобы взять да и попросту от чистой души повиниться. Причина стойкой неуверенности виделась отчасти простой: он ни на одну секунду не смел надеяться, что красивого поступка, в чём-то незамысловатого, а где-то и героического, оказалось бы более чем достаточно, чтобы заслужить себе и милосердное, и полное искупление.
