Не пожелай ни дождика, ни снега - страница 3

Последнее, что видел Федор, как строили забор высокий вдоль всей улицы. Да так, чтобы за ним разваленного дома Федора видно не было. И красили его розовой краской. Царь, говорили рабочие, скоро приедет. С проверкой. Будет по губернии разъезжать. Эх, хорошо царю, все у него в розовом цвете, подумал напоследок Федор.

Лешка бежал все быстрее и быстрее по деревянной лестнице, круто спускающейся вниз с горного склона. В какой-то момент он сильно оттолкнулся от ступеньки и взлетел над землей. Дыхание перехватило от сильного ветра. Все тело охватила необычайная легкость, дикий восторг разрывал грудную клетку и вырывался наружу радостным криком. Я лечу!!! Он взмахнул руками и поднялся еще выше. Ему хотелось, чтобы все видели, что он летит. Он, Лешка Понамарев, незаметный парень из рабочего поселка, умеет летать. Но, посмотрев вниз, он обнаружил, что людей на земле нет. Ну почему никого нет, люди, где вы? Посмотрите, как я летаю. Очередной взмах руками, и он поднялся еще выше, еще взмах – еще выше. Ему хотелось, чтобы его радость разделили друзья, чтобы на следующий день весь поселок бурлил от фантастической новости: Лешка летал. С высоты птичьего полета он видел весь поселок. Школа, клуб, автопарк, где работал его отец, дом, где он жил – все это было так знакомо и обычно, как будто Лешка летал каждый день. И чувство невесомости, и необычайную радость полета запомнит он на всю жизнь и, вспоминая каждый раз, будет испытывать громадное блаженство. Он чувствовал, как ветер дует ему в лицо, мешая смотреть, как учащенно бьется сердце в груди. Но самое главное – это чувство полета, которое невозможно описать, о котором нельзя рассказать, но которое сводит с ума. Нет, это не те ощущения, когда сидишь в кресле пассажирского лайнера. Когда многотонная машина, оторвавшись от полосы, лишь дрожанием своего корпуса и мелкой болтанкой дает понять, что ты летишь.

Для того чтобы по-настоящему почувствовать свободный полет, необходимо слиться в единое целое с самолетом. Управлять им так, чтобы казалось, что управляешь мыслью, а не ручкой управления. И тогда почувствуешь, что ты не в самолете, а, раскинув руки, летишь навстречу облакам. И все кругом подчинено тебе. Ты Бог, ты Создатель, ты Властелин земли. Нет большего счастья и большей власти, чем быть свободным от притяжения земли.

Вдруг яркая вспышка, и Лешка открыл глаза. Он лежал на теплой, прогретой весенним солнцем, земле. Недокопанный огород и воткнутая в землю лопата вернули его к действительности. Как странно, он проснулся, а ощущение полета осталось и сладостной негой разливалось по всему телу. Он мог представить приснившийся полет в мельчайших подробностях. Как обидно! Казалось, все это происходило наяву. Неожиданно его внимание привлек крутивший высоко в небе виражи и петли маленький учебно-тренировочный самолет Л-29. Вот он, виновник его неожиданного сна. Волею судьбы Лешкин огород был расположен в центре пилотажной зоны одного из аэродромов авиационного училища летчиков. Обычно самолеты появлялись над Лешкиным огородом в марте и не давали ему спокойно жить до прихода моросящих туманов в октябре. Все это время любимым его занятием было наблюдать за самолетами, выполнявшими в небе непонятные ему фигуры пилотажа. Он мог любоваться этим фантастическим зрелищем на уроке из окна класса, во время торжественного сбора на школьной линейке, за занятиями музыкой в музыкальной школе. И все-таки любимым местом наблюдения был огород. Только здесь он мог в полной тишине наслаждаться полетом этого маленького, размером с пчелу, самолета. И в это время он был тем самым самолетом. Он переносился в пространстве за облака и подчинялся командам пилотов. Вот выполнялся неглубокий вираж. Маленький крен, и самолет выписывает в небе ровный круг. Затем пикирование, и ты несешься к земле с набором скорости, и встречный ветер все сильнее давит на грудь, не давая дышать. Вывод из пикирования, и перегрузка многократно увеличивает твой вес, превращая каждое движение тела в мучительное усилие. Все эти ощущения продолжаются с вводом самолета в петлю Нестерова. И вот ты уже несешься вертикально вверх, плавно ложишься на спину, в это время перегрузка уменьшается до нуля, и ты перестаешь чувствовать свой вес вовсе. В тот момент от невероятной легкости перехватывает дыхание и теряется ощущение пространства. Верхняя точка пройдена, и опять плавно нарастающая перегрузка, и опять ты несешься к земле, и опять растет твой вес, и мешает дышать ветер. Лешка никогда в своей короткой шестнадцатилетней жизни не летал на самолете. Но любое движение самолета он ощущал каждой клеткой своего тела. Переворот, у Лешки перехватило дыхание от отрицательной перегрузки. Затем глубокое пикирование, и все тело сжимает от увеличивающегося веса. Наконец пилотаж закончен, и самолет улетает на базу. А Лешка лежал на земле и смотрел в опустевшее небо. Он получил такую эмоциональную нагрузку, что некоторое время от усталости не мог подняться с земли. Оставались ощущения легкости, усталости и мечты. И не было у Лешки большего блаженства и большей радости в жизни, чем то, когда он лежал на земле после выполненного пилотажа и смотрел в опустевшее небо. Как будто вместе с тем улетевшим самолетом улетела Лешкина душа. А он остался только телом человека, лежащего на земле. Вдруг, как гром среди ясного неба, скрипнула калитка. Это пришла мама. Увидев недокопанный огород, одиноко воткнутую в землю лопату и развалившегося среди огорода Лешку, она пришла в ярость.