– Да… – протянул майор. – Никогда бы не подумал, что это один и тот же человек. И что же случилось, почему она уволилась?
– Год назад её муж покончил жизнь самоубийством.
– Вот с этого момента поподробнее.
– На самом деле информации мало. Он старше её на десять лет. Был художником-реставратором, практически жил в студии.
– Интересно что же сподвигло его это сделать?
– Творческая личность, кто его знает. Его нашла Дарина. И вот после этого она ушла с работы и переехала.
– Что ещё?
– У неё есть младший брат, работает журналистом. Отец учёный работает в лаборатории. После смерти матери они мало общаются. Но вот с дядей, врачом-психотерапевтом она видится примерно раз в две недели.
– Ненавижу психологов.
– Психолог и психотерапевт, это разные специалисты, – поправил Вадим. – Если вкратце, психолог не ставит диагнозы и не назначает лекарства, он скорее работает с внутренним миром человека, а психотерапевт имеет высшее медицинское образование.
– Не суть, для меня они все одинаковы, – отмахнулся Олег, а Вадим решил промолчать о том, что в силу своей профессии также имеет психологическое образование.
– Кстати, последний год, Дарина сама изучает психологию и учится онлайн. Даже же есть сертификаты об удачно завершённых курсах.
– Рад за неё, но смотри, если она ездит к психологу…
– К психотерапевту, – снова поправил Вадим.
– Так вот, я к тому, что, как и говорил у неё явные проблемы. Ты видел, что она тут у меня на столе устроила?
– Прибралась. Очень даже уютно у тебя тут стало, – хмыкнул Вадим.
– Интересно какой у неё диагноз?
– Это ты вряд ли узнаешь, врачебная тайна и всё такое. Да и потом, ты не думаешь, что она может просто навещать дядю? Слишком большие сроки между сеансами получаются.
– А что о нём известно?
– Имеет свою небольшую частную клинику. Заведует отделением в клинике неврозов. А ещё занимается изучением работы мозга, вместе с отцом Дарины, в лаборатории нейронаук, которую тот, кстати, возглавляет. Он меценат, помогает детям, занимается благотворительностью…
– И на досуге превращает воду в вино? – хмыкнул Олег.
Проигнорировав колкость, Вадим продолжил:
– Но удалось узнать кое-что интересное. Есть с ним одно мутное дело в лаборатории, лет двадцать пять назад. Ему пророчили большое будущее в науке, но он со своей склонностью к сомнительным экспериментам, поставил на кон здоровье пациента, не просто пациента, ребёнка. После этого он ненадолго уехал за границу, но потом вернулся и открыл практику. И, кстати, он один из очень востребованных специалистов. Попасть к нему на приём не так-то просто.
– Что ты можешь о нём сказать?
– Из данных и статей, которые я про него читал, могу лишь предположить, что он склонен манипулировать людьми.
– И это всё?
– Слишком мало информации. Мне нужно пообщаться с ним лично, чтобы сделать хоть какие-то выводы.
– Спасибо. И как ты успел собрать столько информации?
– Вика из IT-отдела помогла.
– Понятно, поблагодари её от меня тоже. Заключение судмедэкспертов готово?
– Да сейчас принесу.
– И где, кстати, протокол с места преступления?! Чёрт после этой уборки я ничего не могу найти.
***
Машина подъехала к каменному, серому, совсем неприметному зданию. Здесь дядя Дарины принимал пациентов, которые пожелали остаться инкогнито. С виду даже и не скажешь, что тут принимает самый востребованный и высококвалифицированный психотерапевт в городе. Пройдя внутрь, Дарина остановилась возле ресепшен.
