Город жил своей обычной жизнью – матери гоняли по двору своих непослушных ребятишек, старушки сплетничали, сидя под зонтами, мужчины трудились в поте лица, зарабатывая на свои нужды. А солнце раскалённым шаром висело в небе никого не щадя. По моим вискам текли струйки пота, но деваться было некуда. Тяжёлый пикап не мог разогнаться до той скорости, чтобы ветер как следует обдувал лицо.
Я завезла кровь ровно в назначенное время и, как мне было велено, пока ожидала результата, отправилась на рынок. А по дороге заметила интересную вывеску: СДЕЛАЮ ДОКУМЕНТЫ.
Сначала я подумала, что у меня галлюцинации. Вывеска была совсем крошечной и крепилась к небольшому окошку. Буквы плясали, а в слове «документы» была допущена ошибка. Это меня и подкупило.
Звук тормозов прорезал воздух, и старый пикап с диким протестом поддался моему внезапному желанию остановиться. Сначала я изучила место, чтобы понять, насколько это легально или нет, потом несмело вошла внутрь. Хуже того, что я переживаю сейчас с Андрэа уже не будет.
На меня уставился один единственный человек, находящийся в затхлом и очень тесном помещении. У него была большая голова, круглые глаза и курносый нос. Белый цвет кожи вызвал доверие, и я сделала шаг к нему.
– Вы делаете паспорта?
Человек слез со стула и обошёл прилавок. Я сделала вид, что не очень удивилась карлику, хотя на самом деле, увидев такого человечка впервые в жизни воочию, чуть не ахнула. Он осмотрел меня с ног до головы, затем выглянул за дверь. Я сделала то же самое. Мы оба осмотрели пустую улицу, где кроме моего пикапа и пары мотоциклов ничего более устрашающего не было.
– Мне нужен паспорт на любое имя. Два паспорта, – сказала я ему в затылок.
Мужичок захлопнул дверь и, вернувшись на свой стул, принял серьёзный вид. Теперь он возвышался надо мной, и, судя по всему, ему придавало это уверенности.
– Чем платить будешь?
Денег у меня не было. Натурой платить желания не возникало. Хватало ночей с Андрэа, отчего на теле синяков полно.
– А чем берёте? Кроме… денег?
Он ткнул пальцем куда-то в район моего подбородка.
– Дорогая вещичка? Блестит как дорогая.
Подвеску мне подарил Андрэа. Где он её взял, я не знала, но стоимость могла предположить.
– Она стоит около четырёх миллионов франков.
– Годится. – Он бросил мне потрёпанную тетрадку. – Выбирай имена. Только быстро. И гражданство. Завтра утром заберёшь.
– Завтра? – я запнулась. – А раньше нельзя? Нам до ночи уехать надо. Наши паспорта украли, мы с подругой напуганы и хотим домой.
Мужичок почесал наморщенный лоб.
Я уже сняла цепочку, а следом сняла с пальца золотое кольцо стоимостью примерно триста тысяч центрально-африканских франков.
– Ладно. За два часа сделаю. Погуляй пока.
Кольцо я отдала мужичку, а цепочку пообещала дать после того, как паспорта окажутся у меня на руках.
Везение это или простая случайность, но я как никто понимала, что рисковала жизнью. Я не боялась быть схваченной полицией. Меня это спасёт. Но Аню нет. Однако потом меня могли перенаправить в руки Стаса, а этот исход меня нисколько не радовал.
Анализ «Ани» наглухо запечатали в конверт, но я была спокойна: там инфекция. Только бы не убили. На моей памяти ещё не было убийств без причины. Аня находится у нас по доброй воле. Также по-доброму её могут отпустить. А если нет?
Я завела мотор и покатила к месту, где должна забрать паспорта. Заблудилась, потеряла полчаса. Перед Андрэа так и оправдаюсь: города не знаю, что ты от меня хочешь?
