Нос мгновенно закладывает, а слова и эмоции выливаются во что-то несвязное и переходящее во всхлипы. Борис прижимает меня к груди, гладит по волосам, а я чувствую себя такой слабой, такой уязвлённой, что любое сопротивление уходит в ноль.
- Зачем я тебе, а? – поднимаю зареванные глаза.
- Если б у меня не было сердца, то не за чем. Я люблю тебя, как прежде.
- А я не могу как прежде… - мотаю головой и выбираюсь из объятий. - Ничего уже не будет, как раньше. Какой бы ни была эта самая любовь.
- Вера, прошу…
- Ты просишь невозможное.
- Ребенок не может разрушить нашу семью.
- Её разрушил ты, а не ребенок. Ты все решил, без меня. Ты изменил. Ты врал.
- Ты не можешь родить, - отвечает он на мои обвинения, задевая за живое. И тут же поджимает губы в сожалении.
Мои губы криво изгибаются:
- Спасибо, что напомнил.
- Прости… Я виноват, Вера, но ты тоже должна меня понять…
Борис хочет приблизится ко мне, но я пресекаю попытки враждебным взглядом.
- А ты меня?
- Для тебя это сложно, но возможно.
- Невозможно! Я не собираюсь тебя делить с кем-либо! Ждать вашего ребенка и радоваться как твоя любовница будет получать все то, что положено жене. Это ты мне предлагаешь? Не бывать такому!
- Мы будем жить как прежде, просто появится ребенок… С Лерой у меня был только, после наступления беременности я к ней не прикасался и не собираюсь.
- Что ты творишь, Боря? – я мотаю головой, оказываясь верить в то, что все это говорит мой муж. – Ты планируешь забрать у неё ребенка после рождения?
- Это мой ребенок, и он будет жить с нами.
Рот открывается в изумлении. Он меня не слышит, а я не хочу даже вникать в его бред.
- Он будет жить с тобой. Я ухожу. Точка.
Я запихиваю вещи обратно, пока муж, прислонившись спиной к стене, стоит тенью надо мной.
- Одумайся. А как же компания, Вера? Надеюсь, ты не собираешься мешать личное с работой.
- Увы, придется.
- Это глупо. Не пари горячку, умоляю! Работай, как работала все эти годы, ты нужна нашей команде.
- Я не смогу работать там, где ты. Найду другое место.
- Ты понимаешь, что будет после твоего ухода? Ты сама пиарщик, мне не нужны скандальные заголовки, ты взбудоражишь прессу, они начнут копаться в грязном белье, и сейчас компании не нужна такая шумиха.
- Ты переживаешь за бизнес, понимаю… - усмехаюсь я.
-Это наше детище, ты не можешь все просто бросить, Вера. Будь профессионалом, в конце концов.
- Отец ТЕБЕ передал компанию, и твоя мама будет сильно рада, что наконец-то избавится от меня. Я для нее всегда была вертихвосткой, которая хорошо устроилась на шее мужа, да еще и бесплодной оказалась! Для неё любая другая будет куда лучше меня.
- Прекрати. Я никогда не давал тебя в обиду перед мамой, и сейчас не позволю. К тому же она пока ничего не знает о ребенке.
Я застегиваю чемодан, и сдунув прядь с волос, смотрю на мужа:
- Правда? И когда же ты осчастливишь будущую бабушку?
- После рождения. Раньше она не должна ничего узнать. Так будет лучше для всех.
- Вот как. А мне, когда ты хотел сказать? Тоже по факту?
Борис сминает губы и смотрит на потолок, шумно вздыхая.
- Ясно.
Сглотнув горечь, я поднимаю два чемодана на колесики и делаю шаг к дверям. Борис хватает меня за руку, останавливает и болезненно смотрит. Его губы умоляют:
- Пожалуйста, Вера, не надо…
- Я съеду, как только ребенок родится. После - делай, что хочешь, - одергиваю руку, чувствуя жжение от прикосновения. - И пообещай, ты исчезнешь из моей жизни, словно тебя и не было.
