Ой, целый старший алкайд! Да еще майр! Мама, роди меня обратно! А с другой стороны, он как раз и должен охранять ее и всех прочих граждан от таких как Лейф со товарищи… Рассказать? Да легко! И Милла спокойно рассказала при каких обстоятельствах познакомилась с Лейфом, как сначала его отшила, как потом объясняла ему в чем он ошибся при подкате к ней, и как выполняла для него «домашнее задание». И даже как попросила достать билеты, чтобы вместе посетить концерт Лауритса Мортенсена. Пудрила же она Лейфу мозги, что именно он, возможно, будет сопровождать ее в консерваторию? Вот сейчас ей эта придумка может оказаться очень на руку. А намерения… что-то она не припоминает закона, позволяющего судить за намерения. Тем более, что в жизнь они так и не воплотились. И теперь уже не воплотятся.
– А он утверждает, что Вы настаивали на денежной оплате своих услуг. И были не прочь подзаработать на стороне без лицензии.
– А мне, как пришлой, я так понимаю, веры никакой? И то, что мне скормили какую-то магическую мерзость, уже неважно? И раз уж мы здесь, в Управлении маг-контроля, то неужели Вы не собираетесь допросить нас с применением магических… эээ… кристаллов… или чем у вас принято пользоваться в таких случаях?
– А Вы молодец, не растерялись. Что ж, могу Вас успокоить, Лейф Ольсен только сначала утверждал, что Вы настаивали на денежной оплате своих услуг, но потом, в процессе маг-допроса изменил свое мнение и рассказал о билетах в консерваторию. Кстати, почему именно билеты?
Милла поведала об изучении ею законов и о выбранном вознаграждении в виде наслаждения хорошей музыкой, на которое она могла рассчитывать, не боясь нарушить правила. И робко поинтересовалась:
– А нельзя спросить, чем он меня опоил? И зачем?
– А он Вас не опаивал. Он применил к Вам свою магию.
– А… почему тогда не среагировал мой грав?
– Потому что есть одно исключение, в отношении которого стандартный контроль за применением магических способностей ослаблен, это лечебная магия. Не бегать же нам на каждый случай проведения лечения, это было бы даже странно… и глупо. Лейф этот – лекарь, пусть и со слабым магическим даром. Его хватает не на многое, только на то, чтобы просто успокаивать собеседника, внушая ему чувство безопасности и расслабления, вплоть до усыпления.
– И чего он таким образом собирался добиться?
– Вначале того, чтоб понравившиеся ему девушки отключались, не успев сообразить, к чему идет дело и послать сигнал либо стражам порядка, либо алгвазилам. А потом… когда они приходили в себя, что-то доказать было достаточно сложно, следов не было, а лечебная магия мало того, что не воспринимается гравами как враждебная, так еще и очень быстро рассеивается, будучи примененной в столь небольшой дозе.
– Но вы все-таки начали расследование?
– Да. Если первые несколько жалоб остались без должного внимания…, то потом стражи передали это дело маг-патрулю. Потому что выявилась некоторая закономерность: всех пострадавших объединяли несколько показателей: молодость, привлекательность, отсутствие родственников и ни малейшего намека на магические способности.
– И что побудило вас начать раскапывать со стороны преступника-мага?
– То, что случаи непонятных отключек абсолютно здоровых девушек участились. И то, что количество партнеров во время пребывания без сознания у них начало расти. Вас бы не удивила стопка заявлений от гражданок, которых бессознательно принудили поучаствовать в сексуальном контакте, при том, что лекари при обследовании определяли количество их партнеров от трех до пяти? И это не лихие оторвы, вечерами мотающиеся по злачным местам в поисках щекотки нервов, а вполне добропорядочные юные девушки и даже молодые замужние дамы.
