Машины, уже разгруженные, готовились уехать на УТЭПО для попутной загрузки. Узнав, что груз уже есть, водители, замявшись, сказали: «Хорошо, но нам надо заехать ещё в одно место – с нами третий водитель, по его делам. Потом, после загрузки». Я не возражал.
База УПТК Минскметростроя находится в посёлке Шабаны на краю города. Рядом и депо минского метро. С самого начала строительства наши метрострои, Минский и Горьковский, участвовали в так называемом «социалистическом соревновании». Начав почти на год раньше, они вызвали нас на соревнование, кто раньше построит. Но не в этом дело. Обеспечение в Минске было на очень высоком уровне. Техника, материалы, люди – всё выделялось по первой заявке и в полном объёме. И деньги там лились рекой в необходимом количестве. Столица Белоруссии все-таки, как-никак. В противоположность, нам (я обобщаю, имея в виду всех работников снабжения Горметростроя) приходилось каждый раз доказывать необходимость и всё выбивать с боем. Мы героически проиграли…
К тому же метро там построили «детское». Короткие, игрушечные платформы и поезда, очень компактное депо, тесные переходы и станции. Но это моё личное, так сказать, субъективное мнение. Минчане, конечно, могут сами оценить архитектуру, пропускную способность и размеры.
База Минского метростроя, без преувеличения, шикарная. Полностью асфальтированные площади, пути и подъезды, склады, погрузчики, краны. Склад металла и труб на открытой площадке в рогах металлических стеллажей. Двадцатитонные козловые краны и двадцатипятитонные КС-25 на автомобильном ходу. Мостовые краны в крытых складах. Везде порядок, всё ровно, чисто и аккуратно. И спокойно. Никто никуда не спешит, не торопится, не бежит. А некуда торопится. Везде всё есть. Мечта, а не база! И тоже компактная. И нас там не ждали…
Сделав очень круглые глаза и пожав плечами, начальник УПТК, очень серьёзный и вежливый человек, сказал: «У нас есть, конечно, любая газовка, но не про вас, извините». В прозвонах в Горький, управление строительства в Минске и главк в Москве прошёл весь день. К концу рабочего дня вопрос решился положительно, и мы загрузились. «Прозвон» – громко сказано. В те восьмидесятые годы связь, тем более междугородняя, была только заказная, автоматики не было. На каждый заказ уходило около часа времени. А люди на месте не сидели. Многие вообще не понимали, о чём идёт речь. «Нужна газовка? Машины из Горького в Минске? Почему в Минске? С кем договорённость? Кто послал? Нужна команда?» Поэтому решить вопрос положительно в течение одного дня – это был хороший результат. А на таких механизированных складах погрузка с подбором сортамента разных диаметров заняла по тридцать минут на каждую машину. «Десятка, пятнашка, двадцатка, ладно, „сябрам“ надо помочь», – и нам пожелали доброго пути.
«Теперь поедем по нашим делам», – сказал один из водителей моих КамАЗов. Как оказалось, нашему третьему водителю надо было заехать по личным делам. После смерти деда он хотел забрать оставшийся после него бельгийский винчестер, двустволку-вертикалку. И всё переживал: отдадут ему ружьё – не отдадут? Проехав по Партизанскому проспекту, свернув и проехав мимо подшипникового завода, мы попали в частный сектор и, найдя нужный дом, поставили машины. Конечно, маленькую, можно сказать деревенскую, улочку два КамАЗа с девятиметровыми полуприцепами практически закупорили. Из дома, у которого мы остановились, вышла женщина (видимо, хозяйка) и громко заплакала, увидев незнакомые номера. Как узнали мы немного позже, она, поняв, что приехал племянник деда, испугалась – подумала, что он приехал судиться за дом. Она была последней женой деда и с другими родственниками не была знакома. Узнав, что на дом он не претендует, сильно обрадовалась. С треклятым ружьём она не знала, что делать, и была рада такому исходу. Хозяйка потащила всех нас в дом и предложила баньку, с пивом первого минского пивзавода в перерывах между заходами и последующим обильным ужином, похожим на свадьбу и ночёвку.
