***
Ближе к восьми вечера в опорный пункт подтянулись самые опытные из «партизан». Выйдя из кабинета, Чумаков с удивлением «поймал» у своих дверей Наталью Александровну – ту самую приятную прапорщицу в годах, посетившую его утром.
– Нашлись с мужем? – Спросил он, озабоченно оглядываясь по сторонам в поисках её супруга.
– А как же, – подбоченилась Наталья. – Полжизни вместе. Уже не сбежит! – Её весёлый смех, как колокольчик, прокатился по коридору. Молодой, яркий, дающий веру во что-то лучшее.
Очнувшись от тяжких дум, Чумаков вдруг осознал, что люди вокруг ещё могут радоваться и шутить. Жить своей обычной жизнью, любить. Строить планы. И пока ты дышишь, ничего не потеряно. Будут шансы. Главное – ввязаться в бой, а там по обстоятельствам.
– Познакомите? – Подмигнул он Наталье. И неунывающая прапорщица привела к участковому пару мужчин в годах.
Указав ладонью на крупного, усатого, как морж, дядьку, она улыбнулась:
– Прошу любить и не жаловаться: мой муж Алексей. А это, – перевела она руку на маленького, абсолютно лысого мужчину справа, – друг нашего семейства, старший прапорщик Бобылюк.
– Приятно познакомиться, – и Чумаков по очереди пожал мужчинам руки, премного удивившись всей мощи хрупкого на вид Бобылюка. Субтильный дядька с таким рвением сжал кисть старлея, что тот невольно охнул от неожиданности.
– Чемпион нашей части по армреслингу, – засмеялась Наталья, поймав удивлённый взгляд Чумакова.
– Ну как, все успели познакомиться? – Поинтересовался участковый, когда к компании присоединился рослый, чернявый мужчина с наколкой на запястье.
– Андрей Голичников, – представился он. – Программист по профессии, ветеран Второй Чеченской. Отец двоих близнецов. Не знаю, зачем я вам это рассказываю, – пожал плечами мужчина, поправляя ворот водолазки, – просто переживаю немного. Вижу, все подтянулись?.. Ну что, начнём инструктаж?
Под вечер, в прихожей раздался звонок, и Алла подбежала к домофону, мурлыкая нараспев:
– Кто там?
Жужа и кот мгновенно заняли позиции зрителей в первом ряду. Вообще, нужно сказать, что к исходу второго дня, Альф немного привык к незваным гостям и перестал выражать своё презрение.
Ещё утром, забравшись на подлокотник дивана, он старательно обнюхал грустного Мишу и, устроившись на руке, подтянул пушистую задницу поближе к его лицу, заставляя мальчика фыркать и смеяться.
– Так выглядит доверие, если ты кот, – подбодрила парня я, и Миша с широкой улыбкой гордо наглаживал шерстяного оккупанта, пока тот не устал от ласк и не уполз в «задиванье».
Но в целом, не смотря на компьютерные игры и наши с Аллой попытки его расшевелить, Мишка вступил в самую неприятную фазу принятия – горевание. Кажется, он, наконец, осознал, что родителей не вернуть, и прежняя жизнь навсегда осталась в прошлом. Для каждого из нас, без исключения. Все мы что-то потеряли: как минимум, возможность свободно передвигаться и жить без страха. Как максимум, близких, стабильность и веру в светлое завтра.
– Отопри дверь, – окликнула Алла Мишу, уходя на кухню. – А то котлеты сгорят. В ожидании гостей она сильно разволновалась и постоянно крутилась перед зеркалом, то собирая волосы в густую косу, то расплетая их и разбрасывая по плечам золотистым каскадом.
Я же, кинув украдкой взгляд в небольшое зеркало, без особых стараний взбила свои «три пера», ни на что в сущности не рассчитывая… И в порыве чистоплотности, решила поменять полотенца в ванной, попутно загрузив «стиралку», пока та ещё работает: «Кутить, так кутить!»
