Не щадя себя и своих врагов - страница 10

Вскоре немцы оккупировали район, где была спрятана «пешка». В лес, однако, они боялись заходить, уже почувствовав силу партизан. Да и в ходе горячей московской битвы не было у фашистов ни сил, ни времени, чтобы обшаривать леса. В декабре, когда враг откатился назад, в лес направились наши механики и летный экипаж. «Пешка» была на месте! Заправили ее бензином и перегнали на наш подмосковный аэродром.

Случилась вынужденная и в нашей третьей эскадрилье. Причина та же – нехватка горючего. «Пешка» плюхнулась «на живот» в районе канала Москва—Волга. Нам предстояло поднимать самолет на ноги и ремонтировать. Первым делом надо было сменить винты, которые при посадке с убранным шасси сгибаются в бараний рог. По рассказам вернувшегося летчика, других крупных повреждений он не заметил.

Грузим в полуторку два винта, инструменты, кое-какой провиант и под вечер отправляемся в дорогу. Нас трое: техник звена Алексей Трошанин, Григорий Бельский, хозяин попавшей в беду «пешки», и я, «безлошадный», на подмогу.

В подмосковных лесах уже давно опали листья, пожухла на полянах трава. Лишь в буреломах, куда не попадали солнечные лучи летом и куда еще не пахнуло холодом осени, что-то зеленеет. Возможно, мох? С борта трясущейся на ухабах полуторки не разглядишь.

Ехали долго, кружным путем, километров семьдесят.

Часто останавливались, подрубали выскочившую из леса на узкую дорогу березку или осину: берегли от ударов лопасти винтов, которые не уместились в кузове и торчали за бортом. Острые, как лемех плуга, они и сами могли перерубить иную березку. Но винты берегли: они балансируются на специальном регулировочном стенде, и каждая щербинка, скол в металле нарушают эту ювелирную работу.

В лесу пусто и голо. Маршрут сверяли по военной карте, на ней были точно указаны все лесные дороги и даже тропы. Нам повезло: октябрьские дожди обошли этот лес стороной, и мы ни разу не засели в разъезженной колее.

Наконец добрались до деревни, где «на задах» плюхнулась «пешка». Трошанин пошел разыскивать председателя колхоза, чтобы тот выделил нам избу под ночлег.

– Да выбирайте любую, – сказал председатель, – все избы пустуют. Людей увела из деревни война. Остались одни старухи.

Совсем стемнело, когда мы добрались до места ночлега. Наш выбор пал на избу, стоявшую в поле на отшибе. Недалеко, в пятистах шагах, лежала злополучная «пешка».

– Выставили охрану у самолета? – спросил Трошанин у председателя. Тот замялся и ответил:

– Так нет людей… Да и кто его утащит? Чай, не теленок и не полушубок…

Техник звена решил по-своему. Он приказал мне потеплее одеться, прицепить пистолет и идти к самолету. Дорогу показывал председатель. Трошанин время от времени подсвечивал фонариком. Надолго включать побаивался – нарушалась светомаскировка.

– Кажись, прошли мимо, – остановился председатель, – посвети- ка вокруг, лейтенант!

Луч скользнул по копне неубранного сена, по пашне и вдруг отразился от чего-то блестящего, металлического. Вот она! «Пешка» лежала на склоне овражка, зарывшись винтами в стерню. Трошанин заглянул в кабину летчика и, убедившись в том, что там все на месте, даже часы, которые легко снимаются и могли кого-то соблазнить, сказал мне:

– Вот что. В этой темноте сам дьявол «пешку» не отыщет. А найдет – так не утащит. Караул отменяю. Идем спать. Завтра пораньше встанем и займемся землекопными работами.