«Где ты?»
Вновь этот шепот, предвещающий беду.
Неужели Анри меня потерял?
Я остановилась, и в этот миг завыла пожарная сигнализация, замигали красные лампы на потолке.
– О! – Мое внимание привлек слабый отблеск металла.
На стене за стекольцем висел пожарный топорик. Я нервно сняла с себя куртку, намотала ее на кулак и двинула по стеклу. Может, оно как-то иначе и открывалось, но у меня не было времени размышлять. Мне нужен был топор. И хоть чуточку удачи.
Итак, преодолев еще несколько поворотов по пустым коридорам, я наконец вышла на главную лестницу около лифта. Только вот… я ее не узнавала. И чем ниже я спускалась, тем темнее становилось вокруг, как будто тени поглощали любые проблески света.
Неужели ловушка Анри?
Я потерла шею от растущего беспокойства. Чем дальше вниз, тем тише вой от сигнализации. Затем звук и вовсе растворился в тишине, в которой я различала только уханье собственного сердца.
Какой это этаж, первый? Непроглядная мгла. Разве что впереди блекло мерцала лампа, как одинокий маяк.
Где стол ресепшена? Где толстушка Айрис? Где свет из окон и стеклянные двери? Все казалось каким-то ненастоящим, будто я спустилась по лестнице и смогла незаметно пройти через дверь в бесконечную ночь, за которой оживают самые страшные кошмары.
Я осторожно шагала вперед, держа перед собой топорик, явно не предназначенный для драки с монстром. Рукоять скользила в руках. В животе крутило и булькало. От страха волосы на коже встали дыбом.
– Ну давай, выходи! Я знаю, что ты здесь! – крикнула я, удивившись столь неожиданному порыву храбрости.
И, о чудо, темнота впереди заструилась подобно дымчатым лозам. Анри возник предо мной, свет лампы выхватил из темноты его черты, осветив изгиб его скул и лоб, оставив глаза во мраке.
– Пойдем со мной. – Его голос звучал холодно и властно. Настолько властно, что захотелось беспрекословно ему подчиниться.
Гёст протянул мне руку.
– Пойдем, – повторил он настойчивее, – скорее!
– Ну уж нет!
Если во мне еще и были силы, то я их потратила на то, чтобы отвести взгляд от Анри. Я рванула наобум в темноту и впечаталась в какую-то дверь, ударившись об нее щекой. Дернула – оказалась не заперта – зашла внутрь. Где-то в глубине души я понадеялась, что найду за ней выход, но вместо него я нашла тупик – какую-то тесную каморку, в которой отвратительно пахло сыростью. Не помню, чтобы такая в нашем офисе вообще была.
Я провела ладонью по влажным стенам, достала смартфон и включила фонарик. Действительно, каморка. Со швабрами, ведрами и ржавыми стеллажами. Только вот в правом углу у пола виднелась дыра, заколоченная досками. Я упала перед ней на колени и подставила лицо.
Сквозняк из дыры вместе с холодом принес за собой тошнотворные запахи общественного туалета. В любом другом случае я бы даже не взяла в расчет столь сомнительный путь для побега, но выбирать не приходилось. Я принялась резво кромсать доски топориком, положив «фонарик» на стеллаж.
Дверь за спиной вдруг вздрогнула и мне показалось, что на этом все и закончится: вот-вот в дверном проеме появится Анри, и последнее, что я увижу – его жуткую бессердечную ухмылку.
Но нет. После грохота я подождала пару секунд, затаив дыхание, но, ничего не дождавшись, с большим усердием продолжила колоть доски.
Спина взмокла, щепки летели прямо в лицо. Когда, наконец, путь оказался свободен, оттуда снова вырвался запах, от которого меня чуть не стошнило.
