Видимо, намереваясь испросить совета у тамошних мудрецов.
Как только Скарокас понял, что единства в племени драконов больше нет, предпочёл поостеречься. Интриган решил, что выслушать чужое мнение будет полезно. К тому же, странная тревога уже не только пронизала все его сны, но и терзала дурными предчувствиями теперь уже и наяву.
«Назревает что-то такое, что, действуя поодиночке, бесславно сгинем. Мы даже не поймём, что произошло! – прозрение оказалось горьким и безрадостным. – Надо разыскать Оданна, Эрику и эльфа. Может, в четыре головы мы сможем найти хоть какое-то мало-мальски стоящее решение. Кажется, настала пора забыть старые распри. Враг уже почти у самого нашего порога, а мы даже не знаем, кто он и чего добивается»!
«Лорд Скар» снова был готов выйти на сцену жизни, хотя блистать в солнечном свете драгоценной чешуёй было гораздо приятнее, чем тащиться по обледенелой дороге на своих двоих. С жаром поминая недобрым словом и богиню вечной боли, и, бывшую теперь уже, Верховную Жрицу Арокаса Тамарин.
– Проклятая баба! – ворчал себе под нос одинокий путник, продирающийся сквозь сугробы и, надеясь, что гордое племя позволит ему задать свои вопросы и получить хоть самые простенькие ответы. – Беда уже готова постучаться в каждый ставень или ворота, а эта дура вздумала ревновать и фокусничать! Да хуже драконесс никого нет! Даже эльфийки и феи так не капризничают! – и он припустил в сторону чернеющей в отблесках уходящего дня Волчьей Тропы с удвоенной скоростью.
Словно в насмешку, погода стала стремительно портиться. Мало того, что резко похолодало, так ещё и с равнодушных небес посыпались крупные хлопья снега. Они грозили сделать долину непроходимой даже для повидавшего много чего на своём долгом веку Скарокаса. Настроение у брюнета было под стать погоды. Он чуял, что грядущий буран не имеет ничего общего с природными зимними капризами.
При этом чуждая магия исходила не от мстительной Фаар, которая вполне могла попытаться похитить его душу. Ей вполне по силам заставить её вечно бродить неприкаянным призраком в своих лишённых радости и надежды на спасение владениях. Задумавшись на несколько минут, брюнет укрылся в небольшом овраге и завернулся в тёплый плащ. Спешить уже было некуда, так как прекрасно чуял, что Оданн, Эрика и проклятый бард уже ступили в заповедные земли Волчьего народа, поручившись за эльфа.
Сучьев и всевозможного сора скопилось порядком, а низко нависающие ветви деревьев, заваленные сверху снегом, давали достаточно тепла, чтобы дракон мог спокойно переждать, пока колдовская буря не иссякнет сама собой. Накидав сухих веток на землю, мужчина с максимально возможным комфортом устроился на импровизированной лежанке, выудил полоску вяленого мяса из своих скудных запасов и принялся неторопливо жевать.
Попутно фаэри размышлял над тем, кто ещё мог приложить руку к происходящим сейчас непотребствам, и как ему оградить не только себя от неприятностей. Он не сомневался, что те придут сразу же, если не проявить осторожность.
Во всех событиях присутствовала некая странность, ухватить которую даже ему, видавшему виды интригану, пока что никак не удавалось. Слегка утолив голод, Скарокас позволил своему разуму спокойно течь, омывая берега немногочисленных фактов, которые ему удалось накопить на данный момент. Они сейчас были гораздо важнее баснословных сокровищ, надёжно укрытых в недрах его владений на Драконьих Островах.
