– У старый! Даже как следует самолет не можешь, не то что бабу…
– Да, заткнешься же ты, наконец? – И она, как он и просил, заткнулась!
А как же заход на посадку?
А тем временем аэродром посадки затягивал туман. И уже не на шутку встревожился персонал, который ждал посадок самолетов, обеспечивал контроль снижения, выход на глиссаду. Глиссада, это условная плоскость, по которой самолет снижается при посадке. А тут еще ветер боковой и порывистый! Все к одному, как случалось не раз. К тому же стало темнеть… Видимость хоть и была все еще в норме, но.… Сверху сплошная облачность, из которой прорываясь вылетали борта.
Все говорило о близости аэродрома…
Снижение начали в облаках, пробиваясь к аэродрому.
Оценивая сложившуюся ситуацию, на земле приняли решение и включили аэродромные и посадочные огни. А надо ли?
С одной стороны, сверху – светло, а к низу туда, куда стремительно спускался Ил… Неясные контуры в дымке, к тому же огни.… Много огней! Город жил, ехали машины с включенными фарами, взлетали самолеты, поблескивая красными проблесковыми световыми маяками. И все как в феерическом тумане… Все огни сливались, смещались…
– Штурман! Высоту и скорость?
– Пошел ты…
– Штурман, высоту? Да ты, глядь, будешь сегодня работать?
И тут не выдержал Правачок. Внезапно встрял и со злостью всем…
– Да она может работать только своей…
– Что? Это ты мне, щенок?!
– Заткнись!
– Сам заткнись! Импотент!
– Что?
– Что слышал! Недаром говорили, что ты только лапать умеешь, а как до дела дошло, так у него… Фить….
– Закрой рот!
– Ага! Правда! Импотент…
– Да заткнись ты! – рявкнул Михалыч, снова передавив тангенту… Адресованный ей рык снова ушел в эфир. И тут же служба контроля переговоров… – Что происходит. Кто это? Кто это влез на частоту борта?
– Борт 8, 5, 6 перейдите на частоту,… – услышали в наушниках.
– Что это они? Опять связь? Переход на произношение раздельных слов и цифр применяют в случае нарушения или плохой связи.
– А в прошлый раз то же самое и теперь! Да что там, у них…
– Что, что? Как у всех мужиков.… Повылезало, да тут же и скисло…
– Ну, сука, заткнись! Чтобы я тебя больше не слышал!
Михалыч потный, с серьезным лицом, не переставая отгавкиваться от нее, вел машину. Вошли в зону и, прокрутив коробочку, стали снижаться… Звонок дальнего привода… Дзинь! Прошли дальний привод.
– Штурман! Нараметры!
Тишина… Сам же сказал, заткнись! – так рассуждала штурман. К тому же она уже такого о себе наслушалась от него, потому решила, что больше она рта не откроет, и будет молчать!
А как же посадка? Как же люди? Как же ее обязанности следить, докладывать о метрах высоты до земли… Уяснив себе, что она будет молчать за эту обязанность взялись другие, упустив свои….
Боже.… Останови безумцев… Прошу… тя…!
К тому же переключаясь на новую частоту, задерганный руганью Правачок, перекрутил рукоятку оцифрованного диска, сбившись с указанной им частоты. И этого так и не понял, не понял, отчего же так внезапно пропала связь. А тут еще и Михалыч, спустя секунды, отличился.
Задерганный, разгоряченный, он, поначалу, не понял, что это им красные ракеты с земли.… Ведь борт шел на посадку без связи и с не выпущенными шасси…
Диспетчер, как увидел, так сразу же вылетел, и стал шмалять…
Бах, бах, бах! Взлетали одна за другой красные сигнальные ракеты… Так подавали сигнал в случаи не выпущенных шасси самолета при отсутствии с ним связи.
