Идти, когда он едет рядом вполовину ниже тебя, убавлять шаг, чтобы не оставлять его за спиной, так же неловко, как и прежде. Но странное дело, к этому привыкаешь. Если к болезни и одиночеству можно привыкнуть, то к неловкости и подавно.
– Почему ты не купишь себе электрическую коляску? – спрашиваю, думая о том, насколько тяжело ему крутить руками эти хоть и фешенебельные на вид, но всё же инвалидные колёса.
– Зачем? Чтобы окончательно превратиться в желе?
В его словах горечь. И я начинаю подвергать сомнению свою тактику всегда спрашивать людей о интересующих меня вещах прямо.
– Вот это место, – докладываю, как только мы приближаемся к точке назначения.
Лео подкатывает к парапету, отделяющему воды залива Коал Харбор от асфальтированной аллеи для пешеходов и велосипедистов, и заглядывает вниз. На его лице немое разочарование.
– Сейчас максимальный прилив, – говорю. – Вода поднялась на три метра и полностью накрыла дно.
– На три?
– Да, сегодня на три. А вообще, в этом месте уровень приливов бывает от полутора до трёх метров. Есть график, его можно найти в сети, как прогноз погоды. Не видел такого раньше?
– Нет.
– У нас есть такие места, где море уходит на несколько километров и через несколько часов возвращается обратно. В детстве меня это пугало. Я всё время боялась уснуть на пляже и проснуться глубоко под водой.
– Ну это вряд ли…
– Почему? Теоретически, если научиться дышать под водой – то вполне.
Боже, он что? Изволил сейчас улыбнуться?
– Покажешь мне эти места?
Обалдеть. Вот это прогресс.
– Покажу.
– Спасибо.
– Да не за что.
Мы ещё пару минут стоим и молча вглядываемся в пасмурное небо над заливом. Впечатляющего лично для меня ноль, для Лео максимум – новизна.
– А чем ещё можно заняться в этом знаменитом парке?
– Ну… много чем. Тут есть океанариум… ну, так себе – сейчас у них, по-моему, даже акулы нет, можно прокатиться на трамвае, можно пройтись вокруг парка по аллее – это и удовольствие, и физическая нагрузка.
Лео тут же оживляется.
– Какова протяжённость маршрута?
– Я точно не помню, что-то около тринадцати километров. Хочешь пройтись?
Summer Wine – Nancy Sinatra – Lee Hazlewood
Вскоре я убеждаюсь, что у Лео руки – как у меня ноги – такие же выносливые. Но как только мы добираемся до самой большой на этом полуострове поляны, я предлагаю Лео передохнуть и перекусить за одним из расположенных здесь столиков. Он соглашается, но ем в основном только я, он же больше делает вид, что ест.
– И давно у тебя такой плохой аппетит? – решаю выяснить у него.
– Со времён травмы, – отвечает.
К его ногам подбегает собака – маленький танк на коротких ножках с вытянутой мордой, достающими едва ли не до пола ушами и куцым хвостом. Привстав на задних лапах, она уверенно кладёт свою морду Лео на колени. И то, как он гладит её – прижимаясь всей ладонью, перебирая пальцами шерсть, почёсывая за ушами и под мордой – заставляет всё внутри меня улыбнуться. Я забываю о том, что случилось накануне вечером, и просто любуюсь.
– Любишь собак? – спрашиваю.
– Скорее, они любят меня.
– Это заметно. А как насчёт людей?
Лео поднимает на меня немного сощуренные глаза.
– Что именно ты хочешь знать? Люблю ли я их?
– И любят ли они тебя.
– Я не знаю.
– Не знаешь, любишь ли их или они тебя?
– Я не знаю ни того и ни другого.
Его манера заканчивать любой диалог, когда он только начался, уже бесит меня, но разве можно признаваться боссам в подобных вещах?
