Она покачала головой.
– Я не умею тебя любить. В этом моя проблема. Я привыкла уничтожать проблемы, а не вникать в них. – горько усмехнулась она.
– У меня схожая проблема: я никогда не любил Богиню и не знаю, как это? – сказал Макс, не сводя с неё глаз. Она улыбнулась.
– Может быть, – продолжил он, – мы объединим наши проблемы, и я научу тебя, как любить меня, а ты – тебя? – вопросительно посмотрел он ей в глаза.
– А ты мудрый, для человека. – улыбнулась Алприка.
– Во-первых, это унизительно «для человека», не надо так говорить, а во-вторых – во мне столько по намешено: человек, Волк, кусочек Солнца, что-то должно же пригодится. – улыбнулся Макс.
Алприка засмеялась, Макс тоже. Вдруг он резко посерьёзнел и приблизил своё лицо к её, коснувшись губами её губ. Она ответила ему и начала ложится на землю, увлекая его за собой. Макс гладил её щёку, потом шея, грудь, живот, резким движением он порвал на ней трусики и поднёс к лицу: «Твой аромат я ни с кем не перепутаю».
Он отбросил их в сторону и опять опустил руку между её ног. Она часто дышала, обнимая Макса, вплетая пальцы в его волосы и хватая его губы. Вдруг она резко вскрикнула и с удивлением спросила: «За что?».
– Что бы ты больше не смела принимать решения о нашей судьбе единолично. Если у тебя возникла проблема, значит она и моя тоже. Теперь всё наше.
И он опять сжал пальцы, так что она закричала.
– И ещё. Прежде, чем выполнять моё желание, объясняй мне его последствия.
И он опять сжал пальцы и смотрел, как она кричит от наслаждения, граничащего с болью.
Костюм Макса исчез, и Алприка сняла с него воротник и откинула в сторону. Он ласкал её тело, иногда касаясь языком её клитора. Она извивалась и стонала, он ещё не вошёл в неё, а она уже несколько раз царапала его спину от оргазма. Когда он вошёл в неё, он несколько раз вскрикнул от боли, пронзившей его спину. Алприка схватила его за затылок и поймала каждый его крик: «Я слишком долго тебя ждала и хотела, так что тебе будет очень больно. Я исцарапаю не только спину… Всё до чего смогу дотянутся». – шептала она, вонзая ногти и зубы, каждый раз, когда кончала. Макс улыбнулся и сделал так, чтобы она выполнила угрозу.
Они лежали в обнимку на траве. Алприка, как и раньше крутила волосы на груди Макса, он обнимал её и вдыхал аромат сирени, уткнувшись в её волосы. Как он скучал по нему.
– И что теперь делать? – спросил Макс.
– То же, что и всегда. Жить среди людей, скрываясь от них. – ответила Алприка.
– Ты уйдёшь из института?
– Нет. Зачем? Не из института, не из дома.
– А как же мы? – поднялся Макс и сел, глядя на Алприку.
– А что мы? Когда это учёба и родители мешали кому-то встречаться? Ну то есть… ты понял. Для обычных людей ты будешь моим молодым человеком, а подробности личной жизни никого не касаются.
– Не молодым человеком, а мужем! – поправил Макс, взял её правую руку и приложил к своей. Её перстень был уже на месте. Макс поцеловал её ладонь.
– Ой! А тату? – вспомнил он.
Алприка показала плечо, кошка «сидела» на месте.
– А что тут было, что ты так скрывала плечо?
– С начала гемангиома – доброкачественное образование, но у людей оно проходит примерно к половому созреванию, то есть к двенадцати-четырнадцати годам. Но я не могла себе этого позволить, и она росла дальше, уже как «обычная» опухоль. Её пытались вылечить, но сам понимаешь, что безрезультатно, что ставило всех врачей в тупик. В общем решили оставить её в покое, может «рассосётся» и о чудо! «Рассосалась!» – весело закончила девушка.
