Он отстегнул свой велосипед от парковочной рамки, и развернул в нужном ему направлении. Портфель с документами, немного не влез в корзинку на руле, пришлось положить его углом, и был риск что он может вывалиться, но в целом было терпимо. Макс тысячу лет не ездил на велосипеде, крутанул педали, еще раз, и – о чудо! Стальной конёк зашелестел электронным приводом и, помогая своему всаднику крутить педали, покатил адвоката в сторону тверского суда, оставляя позади себя, так и не двинувшееся с места, такси и осеннюю безнадёгу.
Электрический велосипед нёс Максима неожиданно бодро. Цифры на синем экранчике помаргивали, то и дело меняясь. "18", "19", "21". Пешеходные зоны в центре города, по случаю паршивой погоды, были практически пусты, и разочек Максу удалось разогнаться даже до "24"! О чем он сразу же пожалел – пришлось резко затормозить перед окончанием тротуара. Резиновое колесо, намертво стиснутое тормозом, жалобно пискнуло, заскользило по гладкой и мокрой тратуарной плитке. Максим успел соскочить с седла, и насилу сумел остановить взбрыкнувшего электро-мустанга. Ещё пару метров и он вылетел бы на проезжую часть, аккурат под мусоровоз.
"Какой нелепый был бы конец", – подумал Максим. – "Столько всего добиться, иметь столько планов, и сгинуть под колесами грузовика на арендованном велике".
Во избежание подобных конфузов, дальше Максим поехал аккуратнее.
Несколько раз пришлось спрыгивать на землю, чтобы спуститься или подняться на бордюр – безбарьерная среда так и не стала визитной карточкой Москвы, "так похорошевшей при Собянине". Безусловно лучше, чем в Питере, где бордюр на бордюре. Или, прости Господи, в Нижнем Новгороде, где просто лестницы на сотни метров. Но до идеала, еще очень далеко.
В процессе поездки Максима ждало ещё одно неприятное открытие – когда он пересекал лужи, вода из-под переднего колеса летела не в стороны, как ожидалось, а неведомым образом, лилась аккурат на дорогущие кожаные туфли (сорок восемь тысяч, сшиты по индивидуальному заказу), сквозь перфорацию заливалась внутрь, и при форсировании уже второй водной преграды, успешные ноги успешного адвоката были мокры насквозь. "Вот спасибо, Сергей Семёнович!", – зло подумал Максим и прибавил скорости. Мэра он помянул не случайно. Лужи категорически не желали утекать в решётки ливневой канализации. Несколько потопов в столице, после сильных летних дождей, недвусмысленно дали понять, что системы водостока в городе попросту нет. Старую канализацию частично разрушили или забили строительным мусором во время реконструкции центральных улиц, а новую систему… Попросту забыли спроектировать. Поэтому затопленные подземные переходы, во время мощных ливней, стали уже привычным делом.
Холодный мелкий дождь, и не менее холодный встречный поток воздуха, комфорта вынужденной прогулке не добавляли. Но все неудобства окупались осознанием того, что к началу заседания Максим все-таки успевает. Он понял это, когда остановился на долгом светофоре на пересечении Каланчёвской и Маши Порываевой. Ещё целых четыре минуты! Оставалось лишь дождаться зелёного, повернуть за угол, а там уже начиналась ограда Тверского суда, а через 100 метров и ворота, которые можно было бы считать финишной чертой всего этой гонки.
Ярко-зелёные цифры на той стороне дороги неохотно уменьшали свое значение. Времени было достаточно даже на то, чтобы написать и отправить сообщение в мессенджере: "СРОЧНО! Встреть у крыльца. Бегом!!"
