Вцепившись зубами в мочку уха, вынуждаю её дрожать сильнее.
— Сладкая… — шепчу, ведя языком по изгибу шеи к плечу. — Пахнешь лавандой, ведьма... Вкусная… Мокрая. Явно не от воды.
— Рус.., — лепечет, задыхаясь, — ты псих…
Её пальцы, впившись мне в запястье, пытаются убрать руку от промежности. Зло прорычав, ныряю своими внутрь. Засаживаю глубоко, насколько это возможно. Сгибаю их в ней.
Выгнув спину, Маша издаёт гортанный стон.
— Да, я псих, Машенька… Очень настойчивый и слишком озабоченный псих. Скажи, твоя попка всё ещё девственна?
8. Глава 7. Заслуженное наказание
Глава 7
Заслуженное наказание
Руслан
Вздрагивает, словно не вопрос услышала, а коснулась раскалённого металла и обожглась.
Я и сам в эту секунду, будто кожу с себя снимаю, оголяя все нервы до предела. Чувствую каждую её реакцию. Как её хрупкое тело сжимается от ужаса в комок, особенно мышцы влагалища. Как только мои пальцы покидают горячую тесноту и смещаются ниже, девчонка сразу же принимается протестующе скулить:
— Боже, Рус, ты рехнулся. Окончательно и бесповоротно. Отпусти меня, извращенец! — бессмысленно дёргается, в шоке пытаясь вырваться.
— Расслабься, Маша, — хриплю я, с огромным усилием сдерживая порыв резко погрузить в неё палец. Затем второй. Растянуть её под себя.
— Ты серьёзно?
— Ещё как, — ощущаю грудью, как за её позвоночником начинает греметь и разлетаться безумными ударами её сердце. Точно также, как моё, когда я лицезрел осквернённую монтировкой тачку от итальянского автопроизводителя.
Двадцать лямов, сука…
Да она меня разорит! Доведёт до того, что я стану торговать спичками на улице.
«Ни хрена, Машенька!» — с этой мыслью касаюсь пальцем тугого отверстия, слегка надавливая.
— Чччееерррт… — девчонка шипит, выгибаясь. Ногами взбивает ещё больше пены, разбрызгивая по всему периметру воду.
— Тихо! — рявкаю. Стиснув пальцы на тонкой шее, вынуждаю её сбавить обороты. — Я всё равно своего добьюсь, как бы ты сейчас не тряслась от страха и не протестовала, от этого ничего не изменится. За всё с тебя спрошу. Больше не захочешь нарываться на неприятности. Со мной такие игры не проходят бесследно, — зло прищуриваясь, встречаюсь с её ошарашенным взглядом.
— Рус… — в панике дрожит её голос, — я согласна на любой секс, но только не анальный! Пожалуйста, не нужно. Ну прости меня… Пожалуйста, прости. Господи, нет, нет, нет. Я больше не буду. Я стану хорошей девочкой. Я тебя убью…
— Ты пыталась, — ворчу, вспоминая, как содрогнулось моё сердце во время взрыва. — Не вышло. Я всё ещё жив и слишком возбуждён. Так что смирись и замри, если хочешь получить кайф.
Медленными вращениями проникаю чуть глубже, на пару сантиметров.
Сжимается и пищит, приподнимая бёдра.
— Рус! Рус! Боже, какой стыд…, пожалуйста, меня ещё никто так не унижал… прекрати! А лучше убей. Сразу.
— Что за бред? — хриплю ей в шею, прикусывая нежную кожу. Содрогается, но не от страха. Сама того не осознавая, она подставляет шею ласке. Целую, кружа языком по чувствительной плоти. — Кто сказал, что анальный секс, это нечто из ряда вон выходящее? Тебя нужно раскрепощать, милая, и чем быстрее, тем лучше. Ты ведь ни разу не жалела о сексе со мной. Доверься мне…
Мой взгляд касается часто вздымающейся груди. Зависает на острых сосках. Приласкав пальцами шею, спускаюсь к упругим холмикам. Жадно собираю ладонью их жар, сминая тонкую кожу. Сдавливаю пальцами и массирую восприимчивые к ласке соски.
