— Я открою, — мама не стала развивать тему. Она поспешила к калитке впустить курьера, я попрыгала к двери, чтобы расписаться в бланке доставки.
Впустив в дом морозный воздух, застыла на пороге. Делегация из курьеров направлялась в мою сторону. У одного в руках корзина с цветами, у другого две коробки.
Надеюсь, там не фрукты и сладости…
— Будем смотреть? — спрашивает мама, кивнув на коробки.
— Угу, — стараюсь держать лицо и не показывать, как меня заинтересовал небольшой конверт в букете, который был почти незаметен среди бутонов розово-белых роз.
Забыв про остывающий обед, присели на диван и подтянули к себе коробки. Внутри оказались мягкие детские кресла-качалки – в виде темно-синего ослика для Борьки и розово-бежевого зайца для Варюши.
— Тут и ремни есть, чтобы детей пристегнуть, — мама внимательно рассматривала подарки.
Мне кресла очень понравились, видно, что сделаны из качественных материалов, все продумано до мелочей, но я не спешила высказывать свое мнение.
— Хоть что-то нормальное прислал. Мелким понравится, — улыбнулась мама, а я расслабилась.
— Должны понравиться, — как можно более равнодушным тоном.
Я не привыкла делиться с родителями своими чувствами и переживаниями, как бы ни пыталась открыться, прятаться было привычнее и комфортнее. Вряд ли этот барьер когда-нибудь удастся с ними переступить.
— Выкину пока коробки и пленку, а ты иди на кухню.
Как только мама вышла, я схватила конверт и сунула его в карман. Скрывая волнение, я разговаривала с мамой на отвлеченные темы. Они с папой планировали съездить куда-нибудь, отдохнуть всем вместе. Неплохая идея, но с малышами тот еще отдых.
— Как только мне снимут гипс, вы поезжайте, а я останусь с мелкими.
— Нет, Лада. Об этом не может быть и речи. Вас мы не оставим…
Я пыталась ее переубедить, но у мамы слишком свежи воспоминания, что я совсем недавно чуть не погибла.
Убрав со стола, мама принялась мыть посуду, а я чувствовала себя бесполезной. Хорошо хоть с Варей справлялась почти самостоятельно.
— Ты иди полежи, весь день на ногах. Врач ведь предупреждал, чтобы ты не переутомлялась, — мама была права, голова у меня болела постоянно, приходилось пить таблетки.
— Поднимусь наверх, — в доме было тепло, можно не переживать, что Варя во сне раскроется, но я не любила оставлять ее одну. Мне хотелось постоянно быть с ней рядом, я скучала, даже если не видела ее несколько часов.
О записке я не забыла, она все это время прожигала карман. Малышка спала. Стараясь не шуметь, но с гипсом это плохо выходило, доковыляла до кровати. Развернув записку, увидела короткую строчку письма:
«Ты позволишь мне познакомиться с твоими братом и сестрой?»
19. Глава 18
Глеб
В детстве, когда нам плохо, мы идем к маме, потому что верим: она поймет, пожалеет, обнимет, успокоит. Приходит время, когда к маме идти уже стыдно, со своими проблемами ты лезешь в бутылку или отрываешься с помощью женщин, адреналина. В моем случае не поможет ни один метод. Ломая голову, решаюсь на разговор с богом. Хочу найти его в себе.
Отправился в церковь. Ходил ведь в детстве с бабушкой. Встал в самый укромный угол у небольших икон. Пламя свечей действовало умиротворяюще. Я не любил говорить о Темке, не любил вспоминать, но эта темная пустота всегда ощущалась в душе, она разъедала и разрушала. Я не был глубоко верующим человеком, как и большинство людей на земле, но сейчас искал прощения, потому что сам себя простить не мог.
