Казалось, теперь рядом со мной ехала не та Ассоль, что была вчера утром перед ЗАГСом. Её словно подменили. Из бойкой и боевой девушки она будто за мгновение превратилась в тихую, неуверенную в себе и закомплексованную. Неужели, баба Ксень что-то ей наговорила? Или дед Тихон? Да нет, старик от меня, считай, вообще не отходил. Он бы не успел. Да и пожилая женщина всегда казалось мне порядочной. Она никогда не лезла в мои дела, не поучала, не осуждала мои действия. Ворчала, но больше на деда. И то только для вида. Вряд ли бы она сегодня решила высказать своё мнение или навязывать его Асе. Так что же случилось с моей женой?
− Ты же попросила помощи, а я не привык отказывать красивым девушкам, если она к тому же свадебном платье, − но мои слова не проняли девушку. Поднять её настроение не удалось.
Она продолжала сидеть с опущенной головой.
− Брось, Ась, − обратился я к ней. – Зачем ковыряться в этом? Решил помочь и всё. Может, был в зол в тот самый момент, когда ты ко мне подошла. Может, захотел отомстить. Не знаю. Решил и согласился. Тебе же в тот момент нужен был жених, точнее, муж, а мне – жена. Мы оба получили то, что хотели. Зачем тогда ворошить прошлое? Но за столь короткое время рядом с тобой я понял, что не встречал такой девушки, как ты. Ты простая. Не обижайся только, это комплимент. Ты даже в день своей свадьбы была одета как можно проще: без короны, без пышных юбок, без тонны макияжа и замысловатой причёски. Заметь, без лимузина! Это же самая главная атрибутика для каждой невесты в день её свадьбы. Словно они не замуж выходят, а хотят показать всему миру: «Смотрите, вот я какая крутая!» Я люблю простых людей, будь они хоть бедные, хоть богатые. Зачем казаться тем, кем ты на самом деле не являешься? Ты даже не поморщилась, когда увидела мою тыковку, наоборот, была восхищена ей. Это о многом говорит. Другие девушки сразу бы высказали своё фи и ушли, не попрощавшись. Сейчас все хотят ездить на иномарках, желательно на дорогих. Они, как кукушонки, сидят на своих попах ровно, заметь, в чужом гнезде, и только кричат: «Дай! Дай! Дай!» И сколько бы ты им не давал, им всё равно будет мало. Ты же хочешь добиться всё сама. Многие бы приняли помощь отца и спокойно получали бабки от готового дела, не напрягаясь ни на минуту. Ведь люди, что были наняты родственником, делали бы всё, чтобы мажорчики не напрягались. Ты же хочешь начать всё с самых низов, пройдя весь путь целиком. И ещё, ты красивая. Очень красивая, − закончил я свою длинную речь. И не соврал насчет её красоты.
Ася молчала. Я же завернул во двор своего дома, заехал через шлагбаум и занял своё место в подземной парковке. Но почему-то не торопился заглушать двигатель. Девушка тоже сидела ровно. Мы так и просидели несколько минут, слушая равномерное и монотонное урчание мотора, и каждый думая о своём.
− А если у нас ничего не выйдет? – спросила Ася через время, нарушив тишину.
Я повернул ключ зажигания и уставился в стену перед машиной. Тыковка тут же замерла, будто и для неё тоже был важен мой ответ.
− Мы всегда можем подать на развод и каждый разойтись по своим дорогам, − спокойно ответил я. – Как и было запланировано до этого. Мы, конечно, об этом не говорили, но ведь и ты, и я думали о том, что наша женитьба будет на время. Месяц-другой и потом распрощались бы друг с другом, ну или, на крайний случай, расстались бы друзьями.
