— Пока? Что это значит?
— То и значит, — просто пожала плечами Рита.
— Вы, что же, намекаете на то, что в будущем можете стать членом семьи Закаевых? — с издевкой в голосе спросил Валид Исмаилович. Даже в такой ситуации он не изменял себе.
— Я не намекаю, — Рита бесстрашно взглянула в его глаза, — а говорю прямым текстом. Когда Ратмир поправится, мы поженимся. Нравится вам это или нет.
Рита встала и демонстративно отвернулась к окну, тем самым давая понять Валиду Исмаиловичу, что разговаривать с ним она больше не намерена.
***
В полной тишине Рита и Валид Исмаилович просидели несколько часов кряду. Стрелки часов, что висели на стене, уже вплотную подступили к десяти, когда дверь комнаты ожидания открылась и вошел врач.
— Вы родственники Закаева? — уточнил он.
— Да, — ответил Валид Исмаилович.
— Я Нестеренко Василий Игоревич, буду наблюдать вашего сына.
— Как он, доктор? — Рита слышала, как ее голос сорвался на истеричный крик. Не хотелось ей выслушивать церемонии, приветствия эти, ничего не значащие. Ей хотелось, чтобы доктор сразу перешел к сути.
— А вы…? — уточнил врач.
Рита будто язык проглотила и ничего не могла ответить.
— Она невеста моего сына, — сказал Валид Исмаилович, и Рита бросила на него удивленный и благодарный взгляд. В голосе Валида Исмаиловича не слышалось и намека на издевку.
Доктор понимающе кивнул.
— Значит, так, — начал объяснять он. — Состояние Ратмира Закаева тяжело стабильное. Он все еще в сопоре, но ухудшений нет, а потому мы верим, что в кому это не перерастет и вскоре начнутся улучшения. Но я буду с вами откровенен — радоваться пока рано. Состояние критическое и может ухудшиться в любой момент.
Рита порывисто втянула воздух.
— Однако, — продолжил врач, — раз нет ухудшений, то будем считать это за улучшение и надеяться на лучшее. Если к вечеру его состояние не ухудшится, значит, у него есть все шансы выкарабкаться. Но пока нам тяжело сказать, насколько сильные повреждения получил его мозг.
— И что это может значить? — спросил Валид Исмаилович.
— Много чего: от полной потери способности вести нормальную жизнедеятельность до полного восстановления. Если сегодня-завтра он выйдет из сопорозного состояния, то будем заново проводить все обследования, посмотрим, насколько сильно травмирован головной и спинной мозг, тогда уже будем делать прогнозы на лечение.
Доктор еще о чем-то говорил, но Рита уже не слышала, все было словно в тумане. Ей хотелось плакать, но слез уже не было, вчера все выплакала. Ей хотелось закрыть глаза, а открыв их, понять, что все произошедшее с Ратмиром было кошмарным сном. Она чувствовала, как начинает накатывать паника. Рита нащупала на запястье резинку и стала оттягивать ее и отпускать, оттягивать и отпускать.
Когда она более или менее совладала с приступом, врач уже ушел. Она поймала на себе нахмуренный взгляд Валида Исмаиловича.
— После обеда приедет Руслан, а вы поедете домой, — начал он. — Иначе вас придется тоже госпитализировать.
— Не поеду, пока не узнаю, что кризис миновал. Не могу.
К ее удивлению, Валид Исмаилович не стал настаивать, но в глубине его глаз появилось новое, не знакомое Рите выражение.
***
К семи вечера в больницу вернулась Арина Сергеевна, а сразу за ней прямиком из «Валида» приехал Саид. Руслан ушел узнать у дежурного врача, есть ли какие-то изменения в состоянии Ратмира, потому что в течение дня никто им так ничего толком и не сообщил.
