— Ну, например, на Люду она действует успокаивающе, как на младенца соска, — начал сдавать меня с потрохами друг. — Это ещё с детства повелось, она тогда ногти грызла, ей мама дала пилку со словами: «Когда захочешь погрызть, возьми пилочку». Теперь стоит ей занервничать, она берёт её в руки и успокаивается. Поэтому я всегда имею при себе несколько — мне свои нервные клетки дороги, а она у меня дама взрывная.
Это хорошо, что вспомнил про мой характер, вот только останемся вдвоём, я тебе такое устрою… Вот трепло!
— Ты что, всегда, когда нервничаешь, ногти подпиливаешь? — посмотрела Юля на мой немаленький маникюр, видать, не могла понять, как у меня ногти длинные остались.
— Да нет, мне главное руки занять. Первое время подпиливала, а потом просто в руках крутила — это меня успокаивает, — усмехнулась я, понимая, что это не совсем нормальная привычка.
— А куда дела ту, что я тебе в офисе дал?— спросил Мишка, чем ещё больше мне испортил настроение, напомнив сегодняшний мерзкий инцидент.
— Этот абориген конфисковал, — пробурчала и обиженно поджала губы.
— Какой плохой дядя, у ребёнка соску отобрал, — посмеиваясь, покачал головой Мишка.
Мстит, гад, за то, что решила без него справиться. Ну, ничего, сегодня я тебе устрою вынос мозга, а пока расстреляла его взглядом, пусть начинает нервничать. Нечего ходить и раздражать меня довольным видом.
— Издеваешься? — зло посмотрела я на него, намекая, чтобы готовился….
— Нет, подтруниваю, — хохотнул он. — Девочки, вы уже прошли часть собрания, в которых весь мужской пол в козлов записали, или ещё нет?
— Эту часть собрания мы завершили, выяснив, что у нас проблемы практически идентичны. Выношу предложение: объединиться в борьбе против них, — высказала я свои недавние мысли.
— Правильно, вместе мы сможем против них выстоять! — поддержала меня Соня. — Одна за всех, — протянула она руку на середину стола.
— И все за одного! — подала свою руку в ответ Юля, так же поступила и я.
— Вы ещё пилочки скрестите, как шпаги, мушкетёры в юбках, блин! — заржал Мишка. — Кстати, а где Д’Артаньян?
— Надеюсь, своего кардинала насилует со страшной силой — виагра ей в помощь, — рассмеялась Соня.
У Мишки глаза округлились и морда вытянулась. Ну а что ты хотел? Если решил над женщинами поглумиться, готовься к последствиям.
— Тьфу на тебя, охальница! — сплюнул Мишка и быстро ретировался в кухню.
— Фи, какие мы нежные, прям как воспитанница пансионата благородных девиц, — вновь хохотнула Соня.
— Есть такое, — поддержала её я.
— Он же твой друг? — удивилась Юля.
И что? Сам напросился, но вслух сказала, разумеется, другое:
— Не спорю, друг, но это не отменяет того, что он бывает до тошноты правильным.
— А это плохо? — продолжала допытываться Юля.
«Хреново!» — чуть не вырвалось.
— Ещё как, особенно если апельсины воруешь, а он выполняет функцию совести, — пожаловалась я на друга.
— А зачем воровать-то?
— Как зачем? Мне их давали строго дозировано, аллергия якобы у меня на них, один раз высыпала, и всё, лавочку прикрыли. Знаешь, как хотелось… Поэтому и воровала.
— А как же аллергия?
— Да никак больше не проявлялась, поэтому я и воровала смело, раз на моём лице ничего не высыпало, на меня подозрение не падало, а вот на Мишу…
— Понятно, — рассмеялись девчонки. Поняли, что я наглым образом подставляла друга, а тот, как истинный джентльмен, брал вину на себя. И мне за это не стыдно.
