Не в себе. Учение о галлюцинациях - страница 20

При исследовании было констатировано следующее. Жесткость и извитость лучевых и височных артерий. Полная слепота с отсутствием световой реакции. Речь, чувствительность не расстроены. Коленные и подошвенные рефлексы сохранены. Удовлетворительная ориентировка в месте и времени. В памяти нет особых дефектов. Последовательно рассказывает о развитии своего заболевания. Правильно оценивает свое положение. Говорит, что привык к своей слепоте. Галлюцинаций в настоящее время нет, но отношение ко всему окружающему недоверчивое и боязливое. Настроение несколько угнетенное, держится в стороне от других больных.

Не входя в подробный клинический анализ, можно сказать с полной определенностью о роли алкоголизма в том и другом случаях. У первого больного картина болезни подходит под понятие острого алкогольного галлюциноза. Можно было бы говорить о типической белой горячке, если бы не отсутствие зрительных галлюцинаций. Оценка второго случая гораздо сложнее. Здесь психоз возник на фоне подозрительности, развившейся в связи со слепотой и, видимо, также с алкоголизмом. Во многих отношениях этот случай приближается к психогенным параноидам у слепых и глухих, но здесь несомненно участие и алкоголизма. На это указывают и содержание слуховых галлюцинаций, и данные неврологического исследования, а также обычное при алкоголизме изменение отношения к жене.

Нас в данном случае более всего интересуют клинические особенности развившихся в связи с алкоголизмом галлюцинаторных картин и роль собственно слепоты в их генезе и структуре. У обоих больных были налицо общие условия для развития галлюцинаторных явлений, причем в первом случае можно было думать об исключительной роли алкоголизма. Весь предшествующий анамнез, начало заболевания – все было таким, как при белой горячке. Острое развитие устрашающих галлюцинаций имело место у хронического алкоголика в непосредственной связи с усиленным пьянством, сопровождалось бессонницей, дрожанием языка и рук, причем продолжалось несколько дней и закончилось выздоровлением. Что касается отсутствия зрительных галлюцинаций, то в этом нужно видеть проявление общей закономерности; психоз строится на той базе, которая имеется в том или другом случае. У больного не было зрительных ощущений, не было зрительных представлений, ясно, что вследствие этого не могло быть и зрительных галлюцинаций. Не отразилось ли выпадение зрения на структуре галлюцинаторных расстройств, не дало ли каких-либо особенностей, которые могли бы быть использованы в общей проблеме галлюцинаций? Само по себе понятно, что при неразвитии зрительного анализатора общие условия, имевшиеся налицо для развития галлюцинаций, привели к тому, что в центре психоза стояли слуховые галлюцинации, но исчерпывается ли картина только ими и нет ли в ней каких-нибудь явлений, заставляющих думать о чем-то ином, кроме участия слухового анализатора? В разбираемом случае мы должны обратить внимание на наличие приступов особенных состояний страха с ощущением, что кто-то подходит, причем больной может указать направление, откуда идет опасность. Очень существенно, что это не ощущение больным в определенном пространстве врагов, голоса которых слышны. Здесь имеет место тоже проецирование, но на основании каких-то иных, не слуховых ощущений. Описывая в 1913 г. этот случай, мы говорили о возможности трактовать его как галлюцинации 6-го чувства слепых, как чувство у слепого приближения к нему или приближения его самого к какому-нибудь значительному препятствию. Не касаясь вопроса о целесообразности выделения такого чувства, мы должны сказать, что какие-то ощущения у нашего пациента заменяют собой зрительные и дают основание проецировать представление о какой-то реальной угрозе в определенном месте окружающего пространства. Эта проекция вовне, как мы видели, является центральным вопросом в проблеме галлюцинаций. На наших случаях можно видеть, что она не зависит непосредственно от зрительного или слухового характера ощущений, совершенно независима от поражения того или другого анализатора и, следовательно, представляет более общее и ближе стоящее к существу явлений расстройство.