— Спасибо, хорошо, — убрала я его руку от своего лица. — Я и тебе советую заняться своей личной жизнью. Той, что ты оставил наверху.
Я быстро юркнула мимо него в открывшиеся двери лифта и поспешила из здания торгового центра на воздух, который мне был жизненно необходим. Лицо горело, а тело била мелкая дрожь. Вот что со мной происходит? Зачем я сказала то, что сказала? Почему меня больно задело упоминание о Кирилле в тот момент, когда лицо Артёма было так близко? Не расстроилась же я из-за того, что он напомнил мне о реальной жизни, вместо того чтобы поцеловать?!
Не-е-е-ет!
— Мне показалось, или ты сейчас сватала мне свою знакомую? — быстро нагнал меня Артём.
— А почему нет? — пожала я плечами, шагая по парковке. — Роза — красивая брюнетка, лишённая каких-либо задатков стеснения. Как по мне, так она полностью в твоём вкусе.
— Ты знаешь о моём вкусе? — усмехнулся он.
— Ну я, как бы, не слепая, — усмехнулась я в ответ.
— Не слепая, — согласился он. — Но и обладая зрением, видишь не всё.
— На что ты намекаешь? — остановилась я, так как мы дошли до моей машины и развернулась к нему лицом. Закатное солнце бликами играло в его карих глазах и жгуче-чёрных волосах. Я даже залюбовалась, на мгновение потеряв нить разговора.
Артём вздохнул:
— Как у тебя дела с Кириллом? Только честно.
— Почему это тебя так волнует?
— Просто ответь, — мне показалось или он сжал челюсть?
— Что ты хочешь от меня, Артём? — а вот то, что злилась я сама, мне не казалось. — Зачем ты сел рядом со мной в кино? Зачем позвал играть в боулинг? Зачем пошёл меня провожать? Мы месяцами могли не общаться, встречаясь и перекидываясь парой фраз раз в полгода! А сейчас? Я имею в виду, после той ночи, ты вдруг решил, что я горю желанием с тобой общаться? Или, может быть, ты пожалел бедную, одинокую девушку, с которой случайно столкнулся пару раз? Что тебе от меня нужно?
Его лицо мутнело из-за чёртовых слёз в моих глазах. Я уже жалела, что задала все эти вопросы. Мне не нужно знать на них ответы! Я не хочу их знать! Они, наверняка, сделают мне больно. А я боюсь боли! Я обещала самой себе, что больше никогда не позволю своему сердцу страдать!
Артём молча сгрёб меня в объятия. Прижался подбородком к макушке, пальцами ласково поглаживая затылок.
Мне не нужны его ответы, но и его жалость мне нужна в последнюю очередь.
Я высвободилась из его рук и, зло смахнув слёзы руками, потянулась пальцами к рычагу на дверце машины.
— Прости, мне нужно домой.
Но Артём не дал мне открыть дверь, уложив свою ладонь на стык между кузовом машины и дверцей:
— Я не могу тебя отпустить.
— Ещё как можешь, — не согласилась я.
— Нет...
Он довольно грубо развернул меня, прислонив мою спину к боку машины, и навис надо мной — опять же, слишком близко — захватив в кольцо своих рук. Молча оглядывал моё лицо напряжённым взглядом, задерживаясь на доли секунд то на губах, то на глазах и, наконец, разжал стиснутую челюсть, чтобы спросить:
— А что хочешь ты, Лик?
— Я хочу домой, — выдохнула я.
— Нет. Прямо сейчас, что ты по-настоящему хочешь?
— Чтобы меня оставили в покое! — воскликнула я.
— Ладно, врушка. Тогда послушай, чего хочу я: поцеловать тебя. И у моего желания всего одна причина: мне это нужно прямо здесь и сейчас.
У меня подкосились ноги, когда он наклонился и с жадностью накрыл мои губы поцелуем, сжав мой затылок своими пальцами, потянув меня на себя и заставив встать на носочки. Шумно выдохнул через нос, скользнув языком мне в рот, словно, на самом деле, целовать меня было единственным его желанием. Моя голова закружилась, я чувствовала привкус пива на его языке, а ещё я вцепилась пальцами в его плечи, словно они могли спасти меня от падения в бездну. Но они не могли.
