– Не поняла.
– А что тут непонятного? Мы приехали к Гофману, что ты хотела у меня узнать?
– Ничего не хотела.
– Не юли! Ты не можешь врать. Твое прекрасное лицо выражает мысли без слов.
– Возможно, и пронеслось нечто подобное, я не помню. Так как, часто тут бываешь?
– Всегда проездом.
– В смысле, проездом? Куда можно добраться по этим ухабинам? Постой! Не в палатке ли ты предлагаешь провести выходные?
– Зачем палатка, у меня машина удобная. – Изольда одарила его таким взглядом, что Фима не смог сдержаться и стал над ней подшучивать: – Поверь. Сидения раскладываются и все даже очень комфортабельно. – Изольда пожала плечами и отвернулась. – Шучу я, шучу! Золя!
– Знаю, что шутишь. Только шутка была корявенькая.
– Согласен, ты не из тех девушек, кто довольствуется задним сидением машины. И намеки такие, в твой адрес, больше не повторятся.
– Проехали. – отмахнулась Изольда.
– Не проехали, а практически приехали.
Он вывел машину из леса, и перед ними открылась довольно добротный участок дороги, ведущей к высокому забору.
– Ничего себе! – прошептала Изольда: – Как в кино. – она смотрела на приближающуюся ограду широко открытыми глазами. – Так таинственно. За такими затворами обитают, как правило, сектанты.
– Изольда! Что ты все по крайностям ходишь. – остановил машину у ворот и, прежде чем выйти, или посигналить, повернулся к ней: – Ты случайно не режиссёр-сценарист? А может быть ты писательница?
– Нет, я не писательница.
– Жаль! – вышел, открыл ворота, завел машину.
Все это время Изольда молчала, она была поражена всем – поездкой, лесом, а теперь еще и домом, настоящим деревянным срубом, из толстых бревен, в три этажа.
– Дом не мой, – открывая перед ней дверь и протягивая руку, сообщил Фима: – друга. Его дед был лесником. Сам же он моряк. Пока его нет, я смотрю за домиком.
– Домиком. – повторила Изольда, идя за Трофимом.
Большой квадратный холл был на удивление скромен – две деревянные, круглые вешалки по обе стороны от двери, два низких диванчика сразу за ними, арка, за которой открывалась кухня с окном на всю стену, с видом на сосновый бор. По левую сторону, перед аркой, три двери. По правую – лестница вверх.
– Располагайся, не стесняйся! Сказал бы – чувствуй себя как дома, но не скажу, сама понимаешь, чужое предлагать не имею права. Да входи же! Комнату выбери себе сама. Я бываю тут не часто, если ночую, то там. – кивнул на одну из дверей. – Да! – сбросил туфли, всунул ноги в тапки и стал открывать двери: – Душевая, уборная. Остальное рассмотришь сама. – скрылся в кухне.
Изольда прошла в центр холла, подняла голову вверх, затем посмотрела на полы – паркет был великолепен и блистал. Лестница покрыта ковровой дорожкой и также сияла чистотой.
– Прости, женской обуви нет. Так что смело ходи в своей. – крикнул Трофим не показываясь.
– Тут так чисто! – Изольда сбросила обувь и, лишь бросив взгляд на кухню, пошла наверх. Лестница переходила в балкончик над холлом. Первая же дверь была приоткрыта – совсем маленькая спаленка. Кровать под окном, рядом комод, на нем ничего кроме настольной лампы. Изольда вошла в нее, заметила зеркало в полный рост, тут же стоял стул. Бросив на него свою сумку, присела на кровать. Погладила покрывало, скорее всего, это был настоящий мех. В этом Изольда не разбиралась, а уточнять не собиралась. Прилегла. Матрас был превосходен, она даже прикрыла глаза.
