Лешка, когда его освободили из изолятора временного содержания, радовался самым обыкновенным вещам: горячему летнему воздуху, шуму автомашин, запаху разогретого асфальта, ворчанию матери… Он был настолько поглощен всеми этими ощущениями, что вспомнил о просьбе соседа по камере только на второй день к вечеру. Поводом к воспоминанию послужило то, что, направляясь к приятелю, Лешка вышел из автобуса как раз напротив колхозного рынка. Выругав себя за бесчувственность и эгоизм, он почти бегом кинулся в павильон.
Ситникову он застал за подсчетом дневной выручки.
Елена Николаевна, не поднимая головы, почувствовала чей-то взгляд и, продолжая шелестеть купюрами, попросила:
– Подождите минуточку.
Но ждать Лешке было некогда. Он деловито придвинулся к прилавку и пробасил по-юношески ломким голосом:
– Я по поручению вашего дяди.
Ситникова оторвалась от своего занятия, пристально взглянула на него:
– Не понимаю… О каком дяде ты говоришь?
– Вас Леной зовут? – смутился парень.
– Да-а… – кивнула Ситникова.
– Тогда, значит, мне вас и надо.
– Я не поняла, – осторожно сказала Ситникова. – По чьему поручению ты пришел?
– Вашего дяди, – небрежно проговорил Лешка. – Мы с ним в одной камере сидели… Вот он меня и попросил…
– Кто попросил? – стараясь не выказать своей растерянности, негромко произнесла Елена Николаевна.
Лешка принял ее колебания за тревогу:
– Да вы не бойтесь! Аркадия Владимировича тоже скоро отпустят. Я вон по делу залетел, и то на свободе…
Выбирая манеру поведения, Ситникова молчала. Лешка не обратил внимания на нюансы поведения, солидно кашлянул:
– В общем, так… Дядя просил передать, чтобы вы сходили на почту, ему посылка с луком должна прийти, так вы упросите, чтобы вам отдали, а то протухнет… Ясно?
Елена Николаевна слушала, опустив глаза, а когда парень закончил фразу, подняла недоумевающий взгляд. Скованно улыбнулась:
– Извини… Но, наверное, ты ошибся. У меня нет никакого дяди… Тем более Аркадия Владимировича…
– Как нет?! – опешил Лешка.
– Очень просто… Не было никогда, и нет.
– Так он же сказал?! – начал было Лешка.
Но Ситникова прервала:
– Не было!
– Вы Лена? – озадаченно вытаращился парень.
– Да, – сдерживая раздражение, ответила Елена Николаевна.
– Может, с вами еще какая-нибудь Лена работает?
Ситникова демонстративно скосила глаза на деньги, от пересчета которых ее оторвали, и тихо сказала:
– Не морочь мне, пожалуйста, голову, мальчик! Иди, куда шел.
От обиды Лешка задохнулся:
– Ну ты!.. Тетенька!.. Сама иди!..
Закрыв стеклянное окошко, Ситникова перестала обращать на парня внимание, и он, ругнувшись в душе, оскорбленно удалился.
Елена Николаевна опустилась на стул. Стоять, а тем более считать деньги она была не в состоянии. Она просто тупо смотрела на затертые множеством рук засаленные купюры.
Немного придя в себя, Ситникова запрезирала всех баб, и в том числе Елену Николаевну Ситникову. Надо же было так растеряться! Даже не догадалась спросить у мальчишки, за что арестовали Ефимова… Если за лук, то… Что же делать?! Что?! Сидеть и ждать, когда заявится ОБХСС?.. Нет… Нет, нет! Этого не должно случиться, не должно! Ефимов – старый хитрец, конспиратор…
