Не засыпай - страница 3

– Конечно. Где-то в десять. Ты выпила несколько бокалов и затем ушла.

– Одна?

– Ты была с каким-то парнем, Лив, – отвечает он, внимательно глядя на меня. – Ты не помнишь?

Тревога сдавливает мне грудь. Прямо сейчас бармен, очевидно, знает обо мне больше, чем я сама.

Должно быть, я была тут с Марко. Возможно, мы пили. Это объяснило бы ощущение, будто я вне своего тела, появившееся у меня, когда я проснулась в машине.

– Сейчас все как в тумане, – объясняю я. – Как он выглядел? Парень, с которым я была.

– Я видел только ваши затылки, когда вы уходили. Народу было – не протолкнуться. Ты знаешь, как тут бывает, когда у нас играет группа.

Я понимающе улыбаюсь, хотя ничего не помню. Ни бармена. Ни бара. Ни мужчину, с которым я ушла вечером. Я меняю тему и спрашиваю, не оставляла ли я сумочку или мобильный телефон, когда была тут прежде. Оказалось, что они пропали.

– Я ничего не видел, но я спрошу у персонала, когда мы закроемся, и дам тебе знать, когда ты придешь завтра, – он наливает жидкость в шейкер для приготовления коктейлей.

Я так крепко задумываюсь, пытаясь восстановить события прошлого вечера из тех крупиц информации, которые дал мне бармен, что подпрыгиваю, когда он ставит передо мной коктейльный стакан и просит высказать свое мнение.

– Это новый взгляд на джин-тоник. Я использую имбирный эль вместо тоника. Попробуй.

Когда алкоголь касается моего горла, я вздрагиваю.

– Не нравится?

– На самом деле, довольно неплохо. Просто я сегодня не в настроении пить.

Я сдерживаю усталый зевок. Латунные часы на стене говорят, что уже почти четыре утра.

– Мне пора. Я уже давно должна была лечь, – шучу я.

– Но в это время ты никогда не спишь, – заверяет меня он.

– Тогда что я делаю?

– Сидишь тут. Пьешь. Разговариваешь со мной. Пробуешь мои новые коктейли. Что угодно, только не спишь.

– Почему?

– Ты ненавидишь спать. Особенно по ночам.

Управляющий оповещает всех, что бар закрывается через пять минут. Как по команде, все выпивохи проглатывают то, что осталось от их напитков, и шеренгой выходят через главную дверь на улицу. Я остаюсь побеседовать с барменом, пока персонал поднимает стулья на столы.

– Откуда ты знаешь обо мне так много?

– Ты рассказываешь мне все секреты, – поддразнивает он меня.

– Какие секреты?

Вместо ответа он показывает на написанные шариковой ручкой буквы над моими костяшками, складывающиеся в слова «НЕ ЗАСЫПАЙ». Я смущенно прячу руки.

– Я иногда пишу себе напоминания, – застенчиво объясняю я. – Дурная привычка. С детства.

– Ты делаешь это, чтобы ничего не забыть. Вот, например, – он указывает на надпись у меня на руке, которая гласит «НЕ СПАТЬ!» Под ней надпись «ПРОСНИСЬ», почти спрятанная рукавом.

– А почему я не люблю спать?

– Ты боишься того, что делаешь во сне. – Он снимает с плеча белое полотно и насухо вытирает пивной стакан, пока я осознаю его слова. – По крайней мере, именно это ты как-то мне сказала.

– Что бы я такого могла сделать во сне? – спрашиваю я.

Затем я вспоминаю окровавленный нож.

Среда, 7:35

Дарси Хэллидей протискивалась сквозь толпу, прижавшуюся к полицейским ограждениям у входа в многоквартирный дом. Телевизионная команда настраивала камеру и звуковое оборудование около патрульной машины с включенными проблесковыми маячками. Напудренная репортерша бродила рядом, репетируя свои слова.

Никто не обратил на Хэллидей внимания, когда она зашагала к полицейской ленте. На ней были синие шорты для бега и розовая майка из лайкры. Раскрасневшаяся и вспотевшая от утренней пробежки, она выглядела как любой другой любопытный бегун, остановившийся, чтобы посмотреть, что происходит.