– Не чувствуешь? – догадался Он.
– Если честно, то нет, – призналась Яна.
– Сейчас почувствуешь.
Лёгкий и хлёсткий удар заставил девушку буквально подскочить от боли и неожиданности. Она вскрикнула. И это был далеко не сильный удар.
За первым последовал второй и третий. Каждый раз, когда кожу обжигало тонкое дерево, Яне казалось, что её мозг взорвётся.
– Ну-ну, – послышался сзади голос, – я был с тобой очень нежным. Обычно розгами пороли куда сильнее. Встань ровно и держи платье. Считай вслух до десяти.
Снова свист и удар. Девочка от боли затопала ногами, но устояла и выдохнула:
– Один.
Андрей не бил в одно место, благодаря этому попа Яны снова вся оказалась разукрашенной в красноватую полоску.
– Десять! – крикнула Яна и отпустила подол платья, залилась слезами.
Андрей отбросил в сторону своё орудие «пытки» и сам бережно поправил на девушке трусики. Он взял её лицо в свои большие ладони и заставил посмотреть на него. Яна подняла свои заплаканные глаза и утонула в его порочном и вместе с тем заботливом взгляде.
– Всё, девочка, ты молодец.
Мужчина принялся целовать мокрое от слёз лицо, а потом прижал к себе свою «жертву» и нежно баюкал в объятиях. Яна поражалась таким переменам в любимом человеке. Только что он безжалостный садист и тут же заботливый чувственный мужчина.
– Я особо не усердствовал. Это было ещё очень легко.
– Это и легко? – спросила сквозь слёзы девушка.
– Ну да, – спокойно ответил Андрей, – Я даже не буду показывать тебе, как оно бывает. Как ты? Оживаешь?
– Да, – ответила Яна и поняла, что слёзы давно закончились, она просто воет в широкую грудь мужчины. Попа болела куда сильнее, чем от той доски, но и чувство тепла, которое разливалось от места поражения, было куда более интенсивным, оно одурманивало и делало ноги ватными.
– И что это у нас тут происходит?
Яна не ответила, улыбнулась сквозь слёзы и чуть не упала, её повело.
– Держись, милая, – Андрей подхватил блондинку и для надёжности обхватил за талию, – Здесь нет кровати, в которой ты могла бы отлежаться.
– Почему мне больно, но так хорошо? – спросила девушка разнеженным и заторможенным голосом.
– Потому что это – игра гормонов. Работает не со всеми, поздравляю тебя, ты – мазохистка, – усмехнулся мужчина.
– Но я же не получаю удовольствия от боли.
– А это уже индивидуально, кому-то нравится сама боль, а кому-то послевкусие. Пошли, прогуляемся, сбагрим лишние калории.
Они неторопливо пошли в глубину леса по неширокой дорожке. Яну ещё немного заносило, потому Андрей крепко держал её. Зелёные листья приятно шумели от прохладного ветерка, постепенно смолкли все городские звуки.
– Как давно я не слышал такой тишины, – блаженно заметил рокер и поддел ногой камешек.
– А я думала, что музыканты всегда хотят что-то слушать, – наивно ответила Яна.
– Детка, спроси любого человека, который занимается музыкой, чего бы он хотел больше всего на свете. Каждый тебе скажет, что очень хочет тишины. У меня, хвала Богам, начался отпуск.
– Разве летом музыканты не работают?
– Смотря какие. Нет, в августе у нас будет пара выступлений на большом фесте, но так мы отдыхаем. В мировое турне нас пока ещё не позвали. Мы стадионы собирать не будем.
Андрей криво усмехнулся.
– А ты хотел бы?
– И да, и нет. С одной стороны – это огромные деньги и отдача от фанатов, но с другой – постоянная работа, большие затраты, раздутый штат техников и прочие прелести вроде работы летом.
