Мы с вами – выродки. Поздравляю! Прямо как у Стругацких в «Обитаемом острове». И никто из этих великих умов не понимает, что живет за счет нас, за счет наших ресурсов. То есть, выражаясь научным языком – паразитирует.
Сколько бы я раз не был в той же Москве, Питере, я всегда удивлялся, насколько снисходительно, а иногда даже и унизительно, начинали с тобой разговаривать люди, когда узнавали, что ты – сибиряк. Типа: «Мда, ну ладно, хрен с тобой, живи уж, чего там». Было неприятно. Вроде одна страна, а так относятся.
С другой стороны, посмотрите правде в глаза, надо бы этих сограждан пожалеть. В Москвабаде уже русских меньше, чем кавказцев или таджиков, нормальных мужиков в принципе не осталось, одни педики да гопота. Вырождается там русское население. На то это и европейская часть. В Евросоюзе та же самая ситуация.
Поэтому нам нужно держаться. И продолжать развиваться тем путем, по которому мы двигались на протяжении нескольких веков, чтобы гордо в переписи населения, в графе «национальность», ставить не «русский», а «сибиряк». Это будет намного честнее.
Сибирский регион используют только как сырьевую базу. И помойку для ядерного производства. При этом мы – дотационный регион. Наши отчисления в федеральный бюджет гигантские, мы отдаем наш лес, газ, нефть, металлы и другие полезные ископаемые на запад, на экспорт, а вместо нормальных денег видим лишь дулю с маслом. Не кажется ли вам, что надо изменить существующий порядок? Мне – хотелось бы.
Но об этом – в следующих выпусках. А пока вот вам пища для размышления.
Ваше мнение по поводу этого видео я жду в комментариях. Ответы будут. Стопроцентно.
Да скорого.
Золотарев с изумлением поднял глаза на помощника. Он не мог поверить ни своим глазам, ни своим ушам. Это же практически под копирку их программа, только разработанная не в столице, в их агентстве, а каким-то чудиком, скорее всего, у себя дома. Если это и совпадение, то весьма и весьма удачное. А самое главное – своевременное.
– А он точно не из наших людей? – спросил Паша у помощника.
– Насколько мне известно – нет, – ответил Анатолий. – Публицист-идеалист. В наших базах никак не засвечен. В финансируемые студенческие группы не входит. И, кажется, он уже давно не студент. Больше ничего не знаем. Пока.
Золотарев молча отдал смартфон Толику, затем на несколько секунд замер, продумывая все варианты.
– Так, Толян. Надо его брать… – промолвил наконец Нокс. – Надо его найти, поговорить, придумать легенду поубедительнее. Денег дать. Нормально денег дать… Если сразу не возьмет (он же, как ты говоришь, идеалист, то сразу не возьмет), то дожимать. Только аккуратно. Еще встречи назначать. Сливать инфу бесплатно. Чтобы убедить в том, что мы хорошие парни. А как возьмет деньги – начинать сливать ему уже ту инфу, которую хавают любители всякой херни в Интернете.
– Это не проблема. С какой суммы можно начинать предложение?
– Для начала с полтинника. Будет попу морщить – поднимай до сотки.
– Долларов или евро?
– Рублей, Толик, рублей, – усмехнулся Золотарев, глядя на Анатолия. – В нашей стране официальная валюта – российский рубль. Доллары его не только отпугнут, сколько настроят против… А этот самородок мне нужен. Возможно, он принесет намного больше пользы, чем эти всякие информагентства, тэвэшники и прочие халявщики. Молодежь не смотрит телевизор и не читает газет. Она сидит в социальных сетях и смотрит Ютуб.
