Почему-то вокруг никого не было. Люди будто вымерли.
Александр вышел из-за угла, остановился в оцепенении, не в силах подойти ближе.
Веревки обвили шею несчастного, кроме его головы ничего не было видно. Антона сковала немота, он будто проглотил язык и с ужасом смотрел в оцепенении на рыжеволосую ведьму.
Взгляд ястреба вонзился в Александра, когда Мара резко повернула к нему голову. Веревки на ее руках оборвались, а потом снова потянулись уже в направлении Саши. Он попытался схватить их и не дать себя оплести, но это ему не удалось. Поднявшись в воздух, Саша проплыл к близстоящему дереву и опустился на землю. Веревки привязали его к тополю.
Мара снова посмотрела на связанного парня. Тот был без сознания. Веревки стали срастаться между собой, из них выступили ветки с крошечными листьями, они потянулись к голове и облепили ее.
Александр заворожённо смотрел на эту страшную картину, даже не пытаясь себя освободить.
Ветки закрыли голову несчастного брюнета совсем. Мара кинула взгляд на Александра и снова повернулась к своей жертве. Веревки ослабли, упали, вьющиеся стебли вросли обратно, внутри никого не оказалось, юноша исчез.
Мара была абсолютно уверена, что подобная расправа приведет Александра в ужас, он не сможет ничего ей сделать под страхом подобного издевательства и над ним. Она смерила его взглядом, затем повернулась к мотку веревок, лежащих на земле и подошла к ним. Занеся руку над веревками и, растопырив пальцы, она напрягла мышцы – веревки, словно змеи, расползлись в разные стороны, как будто не были единым сплетенным предметом, что совершенно не поддавалось логике.
Мара повернулась к Александру спиной и пошла к своему подъезду. Видно, вспомнив про брюнета, привязанного к дереву, она небрежно махнула рукой, даже не оборачиваясь, и Саша освободился от пут. Он разрывался между чувствами, поглотивших его.
Но Мара уже давно скрылась из вида.
Дома пока никого еще не было. Пройдя длинный коридор, Мара вошла в свою комнату, кинула в угол сумку и повернулась к кровати. Ниоткуда взявшаяся женщина спокойно сидела на ней, устремив вампирический, острый, но красивый взгляд на вошедшую.
– Кто ты? – спросила немного испуганная Мара, отшатнувшись от неожиданной гостьи.
Женщина поправила свои черные длинные волосы и спросила:
– Тебе нравится?
– Что «нравится»?
– Чувствовать себя сильнее других.
Мара сощурила глаза и с подозрением стала подходить ближе.
– А причем тут ты?
– А ты не догадываешься? – как-то эхообразно спросила женщина и растворилась в воздухе.
Мара стала озираться по сторонам.
– Э-э-эт-то т-т-толь-ко н-н-на-ча-а-а-л-ло-о, – все так же эхообразно и отрывисто произнесла женщина.
– Кто ты?!
Плеча что-то коснулось – будто покалывание тупой иголкой. Другое плечо. Вниз по рукам, живот.
– Я твой друг. Ты же меня звала.
Покалывание исчезло. Перед глазами мелькнула изящная рука, которая видимо и была причиной странного ощущения иглоукалывания. Красивая рука с длинными пальцами и продолговатыми с металлическим блеском ногтями.
Мара вздохнула и жаждала понять, кто к ней приходил.
– Друг… – начала рассуждать она, сев на кровать снова. – Интересный друг, которого я не вижу. Интересно вообще.… Да…
Пройдя в комнату родителей, она подошла к книжному шкафу и открыла стеклянные створки.
– Что же у нас ничего нет про мистику?..
