Наконец сверху появилось сперва серое пятно, а затем, по мере того как он взбирался вверх, это пятно всё темнело и темнело, пока он не коснулся коричневого деревянного корпуса судна и не оставил на нём свой потный след.
В днище корпуса судна «Небесная Рози» располагалась дыра длиной в два метра и шириной в сорок сантиметров по всей её длине. Вот туда с большим трудом, уже совершенно замёрзший и обессилевший, влез небоход третьего ранга Яан за то, что по возвращению из города напал на другого, не менее ответственного небохода, несущего вахту. Внутри эта дыра в корпусе была небольшая. Её высота была около полуметра, а от небесного люка по обе стороны были безопасные зоны ещё по тридцать сантиметров. Так что, как бы ты в ней ни лежал, часть тебя самого всегда будет свисать над бездной, и для того чтобы хоть как-то там удержаться внутри, приходилось с одной стороны выбрасывать руку и ногу на другую тридцатисантиметровую зону комфорта. Сесть было невозможно, и когда одна сторона затекала, приходилось перескакивать с одной стороны на другую и всё время держаться как лягушке, всеми конечностями в разные стороны. Так что пока ты бодрствуешь, тебе ничего не угрожает, но как только твои глаза закроются и страх перед бездной больше не пересилит сон, ты обязательно свалишься в небесный люк, и тогда молись всем богам, чтобы команда прицепила к твоей тощей заднице спасательный торс.
Удивительно, какими комфортными условиями может показаться эта дыра в днище судна, после того как какое-то время поболтаешься как маятник над бездной. Яан даже закрыл глаза от удовольствия, как только боком прижался к правой стенке его карцера. Конечно, удовольствие было лишь отчасти, а по большей части это была просто радость тому, что он всё же сумел добраться до верха, и тому, что команда, несмотря на его проступок, его застраховала.
Вчерашний день помнился ему с большим трудом и с пробелами в памяти. Конечно, он помнил свою Рози и то, как бежал на судно, но вот за что он оказался в небесной яме, он не помнил. Помнил только то, что на него напал какой-то новенький сопляк у трапа. Или он на него…
А под ним тихо скользила белоснежная воздушная гладь. Глядя на неё, Яан улетел в своих мыслях, они тихо и безмятежно скользили. Даже хотелось спрыгнуть вниз, в эту пушистую дымку. Кажется, что можно вот так прыгнуть спиной вниз и тебя поглотит самый мягкий в мире матрас. И тут же ему захотелось и прилечь поудобнее да и позу поменять, руки и ноги как-то сразу затекли.
С трудом Яан переместился с правой стороны своей каюты временного содержания на левый. Ощущения при переползании с стороны на другую были те ещё. Аж дух захватывает. Но на другой стороне ему удобнее не стало. А вытаскивать его никто не спешил.
Когда снизу в небесной дыре начало темнеть, руки и ноги Яана стали уже ватными и бесчувственными. А как кушать хотелось, сил не было. Он пытался вспомнить, когда он в последний раз ел, но и это далось ему с трудом. В «Алом доме» в гостях у Рози что-то ел. Но это были, скорее, деликатесы и закуски к винам, на которые он денег не жалел. Рози любит вино, особенно медовое, со сладким наркотическим привкусом. А ему нравилось, хотелось её баловать. Ведь они так редко виделись.
«Ох, моя Рози… Как ты там без меня?»
Уперевшись лбом об деревянную переборку, Яан крепко зажмурил глаза и попытался вспомнить её улыбку. Как она, улыбаясь, нежно целует его в губы и, провожая его в рейс, шепчет ласковые слова. Как она сильно будет его ждать и скучать по нему.
